Yulia Zhukova Zamuzh s oslozhneniami 3 O detyah i prochey nechisti

   Мама тем временем пытается пробраться в чей-то неогороженный палисадник посмотреть цветочки, но Алтонгирел недвусмысленно преграждает ей дорогу. Мама нехотя возвращается на своё место в строю.

   -- Этот с губами такой смешной! -- сообщает она мне шёпотом, как будто Алтонгирел может понять. -- Шарахался от меня всю дорогу. Ты ему что, ужасов каких-то про меня нарассказывала?

   -- Нет, он просто, наверное, думает, что ты -- это я в большой концентрации.

   Мама громко хохочет, запрокинув голову.

   -- Ну ты его и задолбала в таком случае! Слушай, а капитан -- такой милый мальчик, вежливый, я, правда, не понимаю ни черта, но что вежливый-то, это слышно! Вообще все такие обходительные, понятно, что ты тут осела!

   -- Ещё бы они были не обходительные с матерью императрицы! -- фыркаю я. -- Но вообще, конечно, они к женщинам очень трепетно относятся.

   -- Так и Сашке, вроде, не хамили. Хотя конечно, если ты императрица... Всё время забываю, что это в самом деле. Ух ты-ы-ы, Саша, гляди какое черепашище!

   Это мы дошли до "Щедрого хозяина", вестимо. Братец с мамой тормозят, как вкопанные и синхронно достают камеры, чтобы запечатлеть это произведение муданжской архитектуры.

   -- Мы тут осядем или во дворец пойдем? -- спрашиваю Азамата.

   -- Я думаю, будет жестоко так разочаровывать даму, -- говорит он, кивая на стоящую на пороге хозяйку в парадном диле с необъятной пиалой хримги в руках. -- Ей, видимо, сказали, что мы в их сторону направляемся.

   -- Ладно, тогда давай сюда, напугаем моих сурчатинкой, -- хихикаю я, подцепляю родичей под локти и влеку ко входу.

   Вечером в трактире обычно куча народу и накурено ароматными травами, но сегодня, похоже, хозяйка всех выгнала. Мы располагаемся за почётным -- дальним от двери -- столиком, а Алтонгирел с Эцаганом и Янка с Оривой -- за соседним, чтобы не мешать семейным разговорам, и нас ещё до всякого заказа заваливают яствами. За гигантским бараньим окороком, жареным на камнях, следует сурок в крабьих яблочках и угорь с орехами. Ко всему этому прилагается чан чомы и крошечные чашечки с чаем.

   -- Это из этих напёрстков предлагается пить? -- вопрошает маменька, брезгливо двумя пальцами приподнимая чашечку. -- У вас тут чай восьмидесятиградусный, что ли?

   -- Нет, это они так показывают уважение, -- говорю.

   -- Ну так скажи им, что мы всё поняли, а теперь пусть несут нормальную посуду. Мне всё это жирное мясо надо нормальным количеством чая запивать.

   С этими словами она ставит напёрсток на поднос хозяйке, которая как раз принесла чайник. Прежде чем я успеваю открыть рот, хозяйка обращает на нас с Азаматом несчастный взгляд и жалобно произносит:

   -- У меня мельче нету...

   -- Мельче не надо, -- с ободрительной улыбкой говорит Азамат. -- Надо крупнее. Принесите им средние пиалы для супа, они будут довольны.

   -- Но я суп не собиралась подавать! -- ахает хозяйка. -- А надо?

   -- Нет, -- Азамат улыбается ещё миролюбивей. -- Они будут пить чай из средних пиал для супа. Это земная традиция.

   Хозяйка хлопает глазами, кивает и удаляется.

   -- Как тут краси-иво... -- Сашка осматривает интерьер, благополучно пропустив мимо ушей все чайные баталии. -- Сегодня праздник, что ли?

   -- Нет, -- отвечает Азамат, -- эти украшения -- просто обереги, охраняющие от порчи еды и вредных клиентов.

   -- А амулета от вредного начальства у вас нет? -- ржёт Сашка. -- Или от соседей-придурков?

   Азамат мотает головой, по-муданжски, до упора. Мама в ужасе на него вытаращивается.

   -- Лиза, чего это он?

   -- Ничего, это жест "нет".

   -- Жуть какая, он шею-то не свернёт?

   -- Эту шею поди сверни!

   -- Тоже верно...

   Возвращается хозяйка с пиалами, расставляет их на столе и наливает чай. Примерно по чайной ложке в каждую. Я зажимаю рот рукой, чтобы не заржать. Азамат легонько вздыхает и мягко забирает у хозяйки чайник.

   -- Давайте я сам, мы и так вас загоняли.

   Хозяйка розовеет, широко оскаливается, кланяется и убегает на кухню. Азамат наконец наливает маме полную пиалу чая, все довольны.

   -- Ишь ты какой галантный, -- хмыкает мама. -- Не боишься, что уведут?