За час до казни

– Мы уже находимся на территории Афганистана. Сюда теоретически могут прилететь афганские десантники или даже американцы. Попробуй вызвать помощь. Правда, связь здесь очень плохая. Можно даже сказать, никакой связи нет. Но попытка, как известно, не пытка. Если удастся вызвать подмогу, тогда можно попробовать денек продержаться. Но не больше. А еще лучше – идти на прорыв этой же ночью, пока осталось хоть немного боеприпасов. Ночью или под утро.

– А в какую сторону думаете идти на прорыв? – спросил майор.

– Полагаю, вниз, наискосок вдоль склона.

– Вас понял, – ответил Переверзев.

Развернулся, спустился на дно котловины. Здесь он застал некоторые изменения: Рогов закончил операцию на ноге Мусагалиева и переключился на Соломина.

Майор достал рацию, включил и увидел, что зеленый огонек на панели не горит. Тогда он накрылся накидкой, чтобы его не было видно со стороны, включил фонарик и осмотрел рацию внимательнее.

Он быстро обнаружил причину, по которой прибор не работал. Вся задняя панель рации была изрешечена пулями. Видимо, во время одной из перестрелок с боевиками очередь пришлась в рюкзак. Трудно сказать, когда это случилось: когда они прорывались из пещеры, или когда столкнулись с преследователями на плато, или только сейчас. Впрочем, это было уже неважно. Важно то, что они не могли вызвать помощь.

Майор сдернул с головы накидку, отбросил ненужную рацию. Значит, Кузьмин считает, что надо готовиться к прорыву… Что ж, подготовиться – дело несложное. Гораздо труднее другое: сказать Мусагалиеву, что ему придется остаться здесь, пожертвовать своей жизнью, чтобы другие могли вырваться из окружения. Как такое можно сказать? Тем более человеку, который только что пережил сложную операцию и теперь думает о выздоровлении. А ведь говорить придется ему, Переверзеву – больше некому…

Майор сидел, размышляя. Неподалеку продолжали трудиться Рогов и Настя. Они уже закончили с раной Соломина и теперь занимались перемолотой кистью Разуваева. Увидев, что майор сбросил накидку и ничем не занят, хирург обратился к нему:

– У меня кончился запас стерильных шприцев и скальпелей, – сообщил он. – А с рукой вашего рядового нужно провести по меньшей мере две операции. Мне нужно прокипятить инструменты. Я знаю, что у ваших солдат нет котелка. Но, может быть, он есть у афганцев? Спросите у них!

– Я уже спрашивал, – ответил майор. – В самом начале. Нет у них котелка. Но, кажется, у кого-то из них есть бутылка с водой. Попросите. Вы сможете по крайней мере помыть скальпель и шприцы…

– Помыть – это мало, – сурово произнес Рогов. – Можно занести инфекцию. Впрочем… Хорошо, я пойду, спрошу насчет воды. Да, хочу сказать, что бинты тоже кончаются. Вообще все медикаменты на исходе.

И он, пригнувшись, поднялся наверх, где занимали позиции друзья генерал-лейтенанта. Майор остался один. Но не успел он мысленно вернуться к предстоявшей ему нелегкой задаче, как к нему снова обратились. На этот раз это были двое: Андрей Куликов и молодой афганец. Майор не сразу вспомнил, как его зовут, но тут нужное имя сказал Куликов.

– Товарищ майор, тут у нас с Мухаммедом одна идея родилась, – заявил он. – Насчет боеприпасов. А может, и чего еще.

– Так, и что за идея?

– У Мухаммада глаза острые. И пока не стемнело, он заметил, что тут, вверху, есть еще одна впадина небольшая. И с тех позиций, на которых находятся ближайшие к ней боевики, она не просматривается. Сейчас стемнело, ни черта не видно. Можно по этой впадинке подползти к боевикам. Ну, и познакомиться с ними поближе. Без автоматов, по-тихому. Холодным оружием. Тогда можно и патронами разжиться, и чего еще прихватить. Мы с Мухаммедом готовы за эту задачу взяться.

Переверзев задумался. Идея выглядела безумной: лезть прямо на плотную цепь боевиков, надеясь добыть у них патроны. Но разве идея генерал-лейтенанта насчет прорыва, при котором часть людей должны были сознательно пожертвовать своими жизнями, была менее безумной?

– Я вижу, вы все хорошо продумали, – сказал он. – А роли распределили? Кто первым пойдет, кто прикрывать будет?

– Распределили, – кивнул Куликов. – Мухаммад пойдет первым. – Передвигается он просто идеально – вообще ничего не слышно. Ну, и ножом владеет. А я буду на страховке.

– Интересно, как это вы объяснились? – поинтересовался майор. – На каком языке?

– На русском, на каком еще! – ответил рядовой. – Мухаммад вполне прилично по-нашему говорит. Его отец выучил.

Переверзев понимал, что все эти вопросы были, в общем, ни к чему. Он просто тянул время, не хотел принимать ответственное решение. Но ведь нельзя тянуть бесконечно!

– Хорошо, – сказал он. – Идите. Мы с Галимовым будем вас прикрывать.

Он подозвал сержанта и рассказал ему об операции, которую затеяли эти двое. Они с Галимовым залегли на краю впадины, готовые огнем прикрыть отступление своих разведчиков. А те оставили автоматы, сняли куртки, взяли каждый по ножу, сумку для боеприпасов – и двинулись вперед.

Глава 24