За час до рассвета

До войны Василий Попенко жил в Черновицкой области, а Петр Месяц — в Курской. В шпионскую школу их привел один путь. Попенко в первые же дни войны сдался в плен и был полицейским в Воронежской области. Петр Месяц расстреливал советских людей на Смоленщине. Он был преданным слугой шефа полиции в Смоленске. Когда части Советской Армии освобождали эти места, матерым предателям удалось бежать, позже они были направлены гитлеровцами в Ставок.

…21 декабря 1943 года на аэродроме под Пинском появились две легковые машины. В одной из них — майор Ходзи, в другой Попенко и Месяц. На аэродроме их уже ждал «Хейнкель-111».

Агенты с документами брянских партизан поднялись на борт самолета. Каждому из них выдали по пять тысяч рублей, оружие, взрывчатку.

В полночь «хейнкель» взлетел, набрал высоту и взял курс к Новозыбкову.

В те дни линия фронта проходила по реке Сож. Продвижение наших войск приостановилось. Нашему командованию нужно было подтянуть тылы, тщательно разработать операцию по дальнейшему разгрому гитлеровцев.

Линию фронта «хейнкель» перелетел на высоте четырех тысяч метров. В районе Гомеля самолет обстреляли, но ему удалось прорваться и достичь цели. В двадцати восьми километрах от Новозыбкова Месяц и Попенко были заброшены в советский тыл.

Через полчаса «партизаны», одетые в валенки и полушубки, были уже вместе. Они спрятали парашюты и двинулись на железнодорожный переезд. Утром по дороге завернули в село Бокуновка, зашли в одну из хат. Старушка хозяйка, узнав, что они партизаны, затопила печь, сварила картошки и даже угостила самогоном.

Попенко в знак благодарности вынул сто рублей и положил на стол. Старушка, увидев деньги, заохала и недовольно проговорила:

— Вы нас обижаете. Ведь мы с вами были вместе, делили горе и радость. И вот на тебе — деньги платите. Возьмите-ка их обратно, небось они вам нужнее. Мы в своей деревне как-нибудь проживем. А вот вам в городе трудно…

— Спасибо, мамаша, — вставил Месяц. — Наш народ добрый, гостеприимный. А вы были связаны с партизанами?

— Да я не связана была, а поваром в отряде имени Калинина работала.

— А у нас в отряде «Большевик» вам не приходилось бывать?

— Что вы, дорогие! Ведь ваш-то воевал в Клетнянских лесах. А у нас здесь отряд имени Калинина.

Таким образом, агенты выяснили, где действовал отряд «Большевик». А именно это их и интересовало, так как у них были документы «областного военкомата», удостоверяющие, что они партизаны из отряда «Большевик». Переночевав в селе, утром они добрались до переезда Ипуть, а вечером сели в поезд и доехали до Брянска.

Почти сутки агенты провели на вокзале. Здесь было людно, много военных. Предатели стояли в очереди к кассам, прислушивались к разговорам, знакомились с пассажирами. Взяв билеты на киевский поезд, ночью выехали в Дарницу. В Дарнице, на улице Бориспольской, жила тетка Василия Попенко — Ксения Митрофановна. Вот туда-то и направились новоявленные «партизаны».

Василий Попенко до войны только раз был у своей родственницы, затем пошел на фронт, где вскоре «пропал без вести». У тетки не возникло никаких подозрений, когда он объявился и сказал, что был в партизанах. Она приняла его и его спутника, как родная мать.

Почти неделю прогостили «друзья» у гостеприимной Ксении Митрофановны. По утрам они уезжали в Киев, бродили по улицам, наблюдали, как охраняется мост через Днепр, собирали сведения.

Полька на сто два колена

Наша разведгруппа вела активную работу на железной дороге Брест — Гомель. Усилила свои действия и партизанская бригада «Советская Белоруссия». Почти каждый день партизаны наносили гитлеровцам ощутимые удары. Подрывники выходили на железную дорогу на участке Лунинец — Пинск, закладывали мины, пускали под откос эшелоны. Но чаще, чем раньше, напарывались на засады, теряли людей.

Как-то в хату, где жила наша разведгруппа, заглянул Томилов.

— Хочу с тобой, Михаил Петрович, посоветоваться, — обратился он ко мне. — Три дня назад наши подрывники заминировали недалеко от станции Молотковичи железную дорогу и ждали в засаде эшелон с техникой. Он должен был прийти к месту взрыва, как сообщили связные со станции, в восемь часов утра. Но поезда не оказалось. К месту, где была установлена мина, подошли две дрезины с эсэсовцами; они открыли пулеметный огонь по сторонам насыпи. Конечно, нашим ребятам пришлось отойти. Больше того, немцы миноискателем обнаружили мину и извлекли ее. И ведь это не первый случай.

— А кто знал в бригаде об операции? — спросил я.

— Ну, разведчики, штаб, командиры, — ответил Томилов.

— Похоже, кто-то информирует немцев.

— Я уже поручил своему начальнику особого отдела заняться расследованием, но результатов пока нет.

Мы договорились с Томиловым, что и наша группа подключится к расследованию.

Вскоре после нашего разговора Томилов вызвал к себе Андрея Савчука и приказал ему с группой разведчиков и подрывников переправиться ночью через Припять, подойти к полустанку Березовичи и заминировать железную дорогу. В это время Малашенко с другой группой разведчиков был под городом Столином.