За чертой

Он даже представить не мог, чем бы это закончилось, но Ленин муж проявил понимание. Первый сеанс связи по скайпу был именно с ним.

Вот так всё и решилось. А Лена… Лена смирилась, просто смирилась и всё. Больше общению с сыном она не мешала.

— Вов, как ты думаешь, наша девица сегодняшняя — совершеннолетняя? — прервал думы Володи Семёныч.

— Не знаю, похоже, акселератка.

— Вот и я думаю, что несовершеннолетняя.

— Семёныч, завтра будет ясно. Может, в розыск подадут, так ещё и личность её установим.

 — Вов, эта улица для смертей как мёдом намазана. Будто там стоит старуха с косой, или, может, комнату у кого из местных снимает.

— Может, и так, но там беднота совсем, и домики те ещё. Район под снос пойдёт в ближайшем будущем. Непонятно, почему старуха там обосновалась.

 — Так скорей бы снесли. Заколдованное место.

— Ребят, вы серьёзно про заколдованное? — спросил Юра.

— Да нет, товарищ майор, мы о недоработках полиции говорим, в связи с чем возникают слухи. Вы вот убийцу Огурцова нашли?

— Ищем, но висяк там, похоже. Был бы мотив.

— Ну, мотив это дело ваше, ищите. Всё, до завтра, приехал я.

Вслед за Семёнычем вскоре доехал до своего дома и Володя.

Конечно, дети спали. Оксана разогрела ужин и села напротив мужа.

 — Вов, я тут про машину думала.

— И что удумала? Есть конкретные предложения?

— Да ничего не удумала, ты какую хочешь?

— Японца или немца, только с левым рулём. И желательно механику, чтоб три педали… — Он улыбался, внимательно глядя на жену.

— Ага, поняла. А денег сколько надо?

— Смотря какого года выпуска. Ксю, не томи, говори, что ты придумала.

— Вов, я кредит брать не хочу. У меня есть счёт, ну тот, который родители бывшего оформили Олежке. Мы можем оттуда деньги взять, — она сникла, глядя на то, как менялось выражение лица Володи.

— Ксю?!

— Вова, мы даже вернуть их туда обратно на счёт можем постепенно. Вова, ну что ты смеёшься? Я не права, да? Ты никогда не пойдёшь на это? Но ведь взаймы, и Олежка — он же твой сын. Вова, не сердись.

— Не сержусь. Деньги у сына возьму в глубокой старости, он нам с тобой памперсы на свои деньги покупать будет. Нашей пенсии на памперсы не хватит.

— Вов, ну я же хочу как лучше! — Оксана склонила набок голову и с улыбкой смотрела на мужа.

— Я знаю, Ксюша. Как хорошо, что ты у меня есть.

***

Утро настало неожиданно скоро.

Олежку разбудил сам, а тот повис у него на шее.

— Папочка, я так соскучился.

Обещал прийти пораньше. А на выходные отправиться куда-нибудь всем вместе семьёй.

Пока они с сыном завтракали, пришла бабушка.

— Вова, вчера по телевизору про бомжей говорили, это правда?

— Правда, наверно, я передачу не смотрел.

— Я Ксюше так и сказала, видишь, что показывают. Потому Володя задерживается. Ну, чтобы не волновалась.

— Ба! — возмущённо произнесла Оксана.

— Сильно волнуется? — продолжил расспросы Вова, не обращая внимания на окрик жены.

— Достаточно. И ты меня, внучка, не перебивай. Пусть знает.

Она с гордо поднятой головой отбыла в свою комнату, а Володя с Оксаной от души смеялись.

***

На работе, как всегда, его уже ждал Семёныч.

— Определили личность нашей девицы из холодильника.

— Да. И?

— Пятнадцатилетняя Екатерина Вишнякова. А теперь посмотри, где она жила.

Семёныч ткнул указательным пальцем в карту города, в совершенно противоположный месту обнаружения трупа район, причём достаточно престижный район.

— И умерла от маточного кровотечения.

— Вскрытие покажет, коллега. Пошли вскрывать.

— Я или ты?

— Какая разница? Будешь рядом.

Часть 7

Впереди маячили новогодние праздники. Суета сует. Все бегут, все спешат, всё дорожает. Ценники в магазинах странным образом меняются. Стоимость товаров увеличивают раза в два, перечёркивают и ставят снизу чуть выше прежней, которая была до скидок. Хотя в витринах крупные яркие цифры возвещают о небывалом падении цен.

Но, несмотря на это с прилавков практически всё сметается.

Дома тоже царит предновогодняя суета. Купили ёлку, настоящую, живую. Нарядили, красиво, празднично. Сашеньку к ёлке не подпускают, игрушки яркие, он их стащить пытается и в рот засунуть.

Подняли все стеклянные игрушки на метр над полом, снизу повесили мягкие и из пластика. Вроде проблему решили. До стекла ребёнок не дотягивается.

Олежка сам написал письмо Деду Морозу с заявками на подарки из семнадцати пунктов. Пришлось его отсканировать, пока ребёнок ел утром кашу.

Хорошо, Сашенька слишком мал, и ему одного или двух подарков в виде игрушек хватит. Ещё Оксана странная стала — это не хочу, то не буду, и слёзы в глазах. Ей тоже подарок нужен, да и Марии Юрьевне. Только времени ходить по магазинам — нет.

А работы — вал.

  Разборки семейных отношений с освидетельствованием травм, причиняемых друг другу, идут одно за другим. Отмечать начали загодя. Дорожных происшествий стало больше, все спешат, все торопятся, несмотря на гололёд. Перебежать дорогу в неположенном месте — просто святое.

А ещё корпоративы! Это вообще тема отдельная. «Я была пьяна, а он воспользовался моим бессознательным состоянием и меня изнасиловал». И зачастую пьяна настолько, что забыла, как сама соглашалась, а то и сама приглашала.