За далекой чертой

Шум в столовой стоял просто оглушительный. Около пятидесяти детей и подростков суетливо усаживались за столы, расположенные рядами. С каждой секундой в деревянные двери заходило все больше ребят. Макс подвел Гарри к одному из столов. Посреди каждого из них лежал кусок запятнанной и сморщенной клеенки. Вдоль краев валялись оловянные тарелки и чашки – человек, который их расставлял, явно не очень-то жаловал порядок.

– Этот стол – для ребят из Коричневого корпуса, – пояснил Макс, устроившись на длинной скамейке. Гарри уселся на ту, что стояла напротив.

Остальные семь мальчишек расположились рядом, другие же ребята разошлись к своим столам. Гарри несложно было разглядеть в толпе своих попутчиков со «Стратэйрда»: одежда у них была новее, аккуратнее, качественнее, чем у местных, и отличалась многообразием цветов и фасонов.

У дальней стены зала тоже стоял вытянутый стол. За ним сидели взрослые, в том числе и Форресты. Стол наставников накрыли белой полотняной скатертью и уставили фарфоровыми тарелками и чашками, фужерами, серебряными приборами. С кухни к нему уже спешила вереница девочек с дымящимися тарелками.

Девон, самый старший из всех ребят, сидел в дальнем конце стола, остальные расположились по росту – так, что за противоположным концом оказался самый низкий мальчик. Макс куда-то исчез, но вскоре вернулся с большой железной миской. Он обошел стол и наложил кашу каждому в тарелку. Другой мальчик раздал ребятам черствый хлеб, намазанный маслом и медом, а третий принес кружки с молоком.

Во главе стола с белой скатертью, фарфором и серебром уселась полная женщина в пышной юбке. К ней тут же подоспела девочка-подросток с накрытым салфеткой подносом, поставила его на стол, а салфетку передала даме, чтобы та прикрыла себе колени. На подносе Гарри разглядел тарелку с хрустящими кусочками бекона, вареные яйца, поджаренный хлеб, миску овсяной каши, маленький чайник и фарфоровую чашку с блюдцем.

Директор мистер Форрест поднялся и стал читать благодарственную молитву, а когда закончил, дети хором произнесли:

– Во славу Спасителя нашего Иисуса Христа да подаст нам Господь благодарность за все свои блага! Аминь.

В животе у Гарри заурчало. Он с подозрением уставился на холодную водянистую кашу, стоявшую перед ним. Последний раз он ел такую несколько месяцев назад, еще в приюте. Желудок и вкусовые рецепторы уже успели привыкнуть к роскошной жизни, но теперь она, как ни прискорбно, осталась в прошлом.

* * *

Гарри недолго пришлось гадать, какой будет жизнь в фермерской школе: уже скоро его любопытство было сполна удовлетворено. После завтрака почти все ребята разошлись по разным частям деревни, – как объяснил Макс, каждого ждала работа. Их же вдвоем отправили в гараж. Гарри не до конца понимал, что от него требуется, а поскольку взрослых в гараже не было, он просто слонялся из угла в угол, изображая бурную деятельность.

Ребята постарше возились со старым автобусом – кажется, у него сломался двигатель. Старый деревянный гараж покрывала железная крыша, которая уже успела заржаветь. Здесь стояли два трактора, кое-что из фермерского арсенала – таких агрегатов Гарри прежде никогда не видел, – покрытый парусиной грузовик, на котором ребят привезли сюда накануне, несколько автомобилей, требующих различного ремонта, ржавые мотоциклы, велосипеды, садовые инструменты.

Прежде Гарри никогда не видел машинного двигателя и уж тем более ни разу его не чинил, так что решил, что разумнее всего будет держаться в сторонке и никому не мешать. Девон склонился над капотом, сняв рубашку, и половина его тела скрылась за автобусом. Гарри украдкой с любопытством наблюдал за старшим товарищем. Девон на пару голов перерос остальных, руки у него были сильные, мускулистые.

– Сколько ему лет? – спросил Гарри у Макса.

Тот пожал плечами.

– Около четырнадцати. Скоро тоже стажером станет.

– А что это значит, если поточнее?

– А то, что он навсегда уберется отсюда и будет учиться фермерскому делу. И больше мы его уже не увидим. Ну и слава богу. – Макс разлегся на земле и сорвал травинку.

– Я думал, мы тут школу окончим и получим хорошее образование. Нам так дамы сказали, когда описывали это место.

Макс рассмеялся.

– Ну да, как же, размечтался. Если повезет не меньше нашего, то к концу учебы сможешь написать письмо своей девчонке, но и только. Не сказать что тут кого-то сильно заботит наше образование. Мы нужны, чтобы впахивать, – вот зачем нас сюда свезли.