За далекой чертой

Ингрид говорила по-немецки и приехала из Южной Африки. Эта дама средних лет, казалось, из кожи вон лезла, лишь бы попортить кровь девочкам, живущим во вверенном ей корпусе. Во всяком случае, так всем казалось. Но Мэри знала не понаслышке, как портит человека жизнь, полная тягот. Она не раз это наблюдала, но так и не смогла проникнуться к воспитательнице сочувствием, лишь стала вести себя осмотрительнее, ведь раненый зверь непредсказуем. За строгостью и грубостью Ингрид, за регулярными порками, которые она задавала девочкам, за отсутствием малейшего интереса в том, чтобы накормить их съедобной пищей, стояла боль.

Мэри быстро оделась, умылась холодной водой, перевязала волосы обрывком старой тряпицы. Девочки уже покидали корпус парами и тройками: до завтрака им полагалось поработать в деревне. Солнце уже поднялось высоко, и под его беспощадными лучами земля стремительно нагревалась. Где-то вдалеке затянул песню хор кукабар, но вскоре его заглушили щебет и свист множества других птиц, живущих в этих краях. С самого своего приезда в Австралию Мэри не переставала удивляться разнообразию здешней крылатой фауны.

Они с Лотти наполнили ведро теплой водой и добавили мыло, потом взяли две швабры из шкафчика с принадлежностями для уборки и принялись мыть пол в корпусе. Доски испещряли грязные отпечатки ног, но стереть их не составило особого труда. Под конец вода остыла и стала коричневой. Сестры вылили ее, перенесли пустое ведро в следующий корпус и начали все заново.

Рядом с поленницей собралась группка босых мальчишек. Они по очереди взмахивали топорами и раскалывали поленья. Двое мальчишек собирали готовые дрова в большую кучу и складывали у Наффилд-Холла, как раз напротив дома, где теперь убирались сестры. На вид мальчикам было лет шесть-семь, но с топором они управлялись мастерски, точно кололи дрова уже не первый год. Интересно, подумала Мэри, скольким из них не посчастливилось лишиться пальца на ноге.

Девочки домыли второй корпус и пошли к следующему. Впереди показалась телега, запряженная лошадью, и сестры отступили в сторонку, чтобы ее пропустить. В телеге сидели два мальчика лет одиннадцати-двенадцати. Один спокойно держал в руках поводья, второй откинулся назад и улыбнулся Мэри. Телега остановилась напротив дома, один из мальчишек соскочил на землю, взял кувшин с молоком и отнес на крыльцо. Потом снова взглянул на Мэри, тряхнув каштановой челкой. Он был высокий, тощий и веснушчатый; таких часто можно было увидеть на ферме. В лицо Мэри запомнила многих, но по именам мало кого знала. Мальчишка чем-то напомнил ей Гарри, и она вдруг страшно по нему заскучала. По нему и по тому времени, когда можно было играть вместе, не таясь исследовать корабль, прятаться в укромных закоулочках, таскать выпечку с кухни, пока обслуга не видит.

– А ты Гарри не видел? – спросила девочка.

Телега уже продолжила путь, поэтому Лотти подхватила швабру и девочки пошли рядом с повозкой вдоль дороги.

– Вчера видел. Сказал, что будет сегодня во всех состязаниях участвовать.

– Надеюсь, и мы сможем… – начала Мэри, но ее перебил громкий сигнал на завтрак. Девочка вздохнула и посмотрела на дом, стоявший перед ними. – Выходит, больше мы не успеем.

– Какая жалость, – с усмешкой откликнулась Лотти. – А давай наперегонки!

И они побежали. Мэри обогнала сестренку на несколько шагов, но потом сбавила скорость, чтобы они снова поравнялись. Спотыкаясь, они влетели в двери, поскользнулись на влажном полу и повалились друг на дружку. Мэри со смехом убрала ведро и швабры, и сестры, взявшись за руки, пошли в Наффилд-Холл.

У закрытых дверей уже выстроилась очередь. Девочки встали в самом конце. Вскоре явился директор Форрест и отпер двери, а сам замер у порога, чтобы проверить, чистые ли руки у воспитанников. Когда подошла очередь Мэри, она показала свои ладони, и Форрест одобрительно кивнул. Сестры быстро отыскали себе местечки за привычным столом.

В зале только и разговоров было что о сегодняшнем празднике. Ребята сновали между столами, не скрывая воодушевления. Мальчишки, горделиво выпятив грудь, шумно хвастались своей ловкостью и рассуждали, кто кого перегонит и на сколько. Гарри тоже был здесь: он стоял неподалеку от своего стола вместе с Максом. Мэри помахала другу, стоило ей только заметить его, и мальчик ответил тем же. Его лицо озарила широкая улыбка.

Его счастливый вид наполнил Мэри радостью. Прежде ее мучил вопрос, вернется ли к Гарри его добрая, красивая улыбка. Она не сомневалась: втроем они преодолеют любые невзгоды, если будут вместе смеяться над ними.

Она тоже улыбнулась Гарри. Остальные мальчишки за его столом заметили это и тут же заулюлюкали, засвистели и захихикали. На Гарри обрушился целый шквал острот и подколок. А когда он раскраснелся, как помидор, даже Мэри покатилась со смеху.

Глава 25 Январь 1954 года

Гарри