За Дунаем

День, о котором мечтала Фарда, настал. В ее доме сидели самые уважаемые из рода Кониевых и с почтением слушали Бза. Он восседал во главе стола и с достоинством произносил тост.

—      Пусть нам сопутствует святой Георгий! — сказал Бза и, помолчав, добавил:—Может ли птица взлететь в небо, если у нее обрезаны крылья? Так и человек! Без родственников его и муравей одолеет. О, такому человеку лучше не жить на свете... Слава богу, род Кониевых держится на земле крепко. У него много корней. Вот и сегодня мы собрались сюда, чтобы позаботиться о нашем благе. Да будет дело, ради которого мы здесь, дорого сердцу каждого из нас. Благословение бога тебе,— обратился Бза к своему сверстнику, сидящему по левую сторону от него.

Они чокнулись. Бза медленно поднял рог на уровень головы и, откинувшись назад, сказал важно:

—      О, господь бог, помоги нам, не оставь без своего внимания!

С этими словами Бза приложился к рогу. Старик пил крепкий напиток долго, не отрываясь, слегка раскачиваясь. И только после того, как Бза передал рог

юноше, стоявшему у него за спиной, каждый из гостей произносил традиционную фразу: «Пусть сбудутся слова нашего старшего» и выпивал, а затем приступал к трапезе.

Наполнив рог из кувшина, юноша замер в ожидании, когда Бза потребует араку, чтобы произнести очередной тост. Юноша был сосредоточен, серьезен от сознания порученного ему дела. Коричневая черкеска плотно облегала спину, плечи. Подбородок с ямочкой выступал вперед. Рука с рогом застыла на уровне узкого поясного ремня с серебряными брелоками.

Гости после выпитого закусывали сдержанно. Перед каждым из них на узком длинном столе лежал нож. Но пользовались им в тех редких случаях, когда нужно было отрезать ломтик мяса. Делалось это не спеша. Наконец старик встал, и остальные последовали его примеру.

—      Пора нам, добрые люди, исполнить наш долг,— проговорил Бза.— Путь в дом Каруаевых короток, но не легок... Отправляемся мы туда с надеждой... Дай бог, чтобы там нас не посрамили отказом. Еще никогда нам не отказывали те, с кем мы хотели бы породниться. Мы молим бога, чтобы он уберег нашу честь! Не подобает мне быть сватом, но кому я доверю такое дело? Что-то тревожно у меня на сердце. Да поможет нам бог породниться с Каруаевыми.

Все разом выдохнули:

—      Оммен!

—      И чтобы через год в доме нашего брата мы дали имя мужчине, который родится в нем! Пусть большего несчастья не случится для Кониевых, чем забота о том, какое ему дать имя.

—      Оммен!

К Каруаевым ушли Бза и старики — Гацыр и Елкан. Сваты не сразу направились к Бекмурзе. Они постояли у своей калитки, пока глаза привыкли к темноте. А когда стали различать дорогу, оглядевшись, прислушались к ночным шорохам, далеким звукам. Бза очень боялся чужого глаза, когда дело еще не сделано. Этот суеверный страх появился у него с тех пор, как он начал ходить на охоту в горы. Он рассуждал так: попадись мы кому-нибудь на глаза, считай, не видать тебе удачи, возвращайся назад. Да еще наутро все село облетит весть: «Кониевы послали сватов к Каруаевым». Вот почему Бза действовал с большими предосторожностями. Сваты больше молчали, а если говорили между собой, то шепотом и лишь в тех случаях, когда не было другого способа объясниться.

Короткая летняя ночь укрыла сватов от недругов, и оттого на душе у Бза было спокойно. Он знал жизнь слишком хорошо, чтобы не остерегаться завистников.

У калитки Бекмурзы сваты остановились. Спутники Бза услышали, как старик произнес про себя короткую молитву, и тоже поспешили обратиться к богу с мольбой помочь им в многотрудном деле, за которое они взялись. Где-то залаяла собака. Бза постучал в калитку и замер. Вскоре послышались шаги по ту сторону низкого забора.

—      О, Бекмурза, где ты? — вполголоса спросил Бза.

—      Здесь мы, здесь,— раздался тревожный голос хозяина.

Загремел засов, открылась калитка, и, не выходя на улицу, Бекмурза проговорил:

—      Да принесет мне ваш приход счастье! Кто бы вы ни были, говорю я вам, «здравствуйте», и пусть черная весть, с которой, быть может, вы пришли, останется за порогом! — хозяин отступил в глубь двора, чтобы дать возможность пройти нежданным гостям.

—      Да не откажет тебе бог в счастье!—ответил Бза.

Узнал Бекмурза старика по голосу и сразу же успокоился.

—      О, извини, Бза, ночь такая темная, что глаза плохо видят. Входите в дом, дорогие гости,— хозяин шел впереди, указывая дорогу в кунацкую.

Бекмурза был беден, а кунацкая все же в доме имелась. Пусть там нет ничего, кроме жесткого топчана, покрытого войлоком, да столика, а все же гостю в доме Бекмурзы было где отдохнуть. .Хозяин сам часто оставался голодным, а для гостя он припас угощение. «Гость — посланец бога и радость для хозяина»,— говорили в старину. Об этом завете дедов Бекмурза никогда не забывал. И что бы ни случилось, мать всегда находила, из чего испечь вкусные пироги с сыром. В холодном подвале у нее вдруг оказывалась арака. А что еще надо гостю?