За двадцать минут до полуночи

– Действие гипноза длится максимум четыре часа, а потом он сам по себе рассеется, – очень тихо ответил Крётенштауб. Ему, должно быть, было неловко признаваться, что его власть вовсе не безгранична.

– Что, серьёзно? – фыркнул Винценц.

– Да. – Крётенштауб не лгал, это было видно по его глазам. Он выглядел очень смущённым.

– Ладно, верю тебе, – кивнул Винценц. – Тогда можешь идти на все четыре стороны.

– Сперва верни монокль. – Крётенштауб требовательно вытянул руку.

Мне едва хватало воздуха, но я всё же крикнула:

– Винценц, не надо!

– Ну… – Винценц задумчиво посмотрел на него. – Вообще-то, я и не собирался. – С этими словами он раздавил монокль в ладони и бросил осколки на пол. – В этом мире таким предметам места нет.

Леона вошла в магазин, с удивлением оглядываясь по сторонам.

– Что случилось? Это был тот старик с моноклем? Почему тут все замерли, как восковые куклы?

Винценц же сразу после того, как Крётенштауб покинул лавку, бросился ко мне, заключил в объятия, развязал верёвки на руках и ногах, а затем, удостоверившись, что я успокоилась, снова взбежал по лестнице. И вот теперь он вернулся, держа в руках раскрытый ноутбук Ханны.

– Дражайшая Леона, мы тебе сейчас всё объясним, не изволь беспокоиться. Но сначала самое главное, – он повернулся в мою сторону, – пароль Ханны – Teatime123. Даже не верится, что я так долго думал. Мог бы догадаться, что эта леди чтит время для чая даже больше, чем сама королева.

– Пароль Ханны – Teatime? – рассеянно переспросила я.

Винценц засмеялся, и на щеках снова появились очаровательные ямочки.

– Да нет же. Teatime123.

– Ладно, тогда давай по порядку. То есть мы в безопасности? Ты удалил ту сцену? А где ты был всё это время? И что вообще случилось? Я уже ничего не соображаю, голова трещит… – И язык начал заплетаться, просто замечательно!

Винценц улыбнулся ещё шире. Он отставил ноутбук в сторону, подошёл ближе и опустился рядом со мной на корточки.

– Тихо-тихо. – Он осторожно погладил меня по щеке. Это очень успокаивало. – Да, теперь мы в безопасности, Эмма. К сожалению, когда я подобрал комбинацию, ты уже убежала, чтобы спросить у Ханны пароль. Услышав голос Крётенштауба, я сразу понял, что случилось в торговом зале. И подумал, что помочь тебе смогу только в том случае, если сам не попаду в его руки. Поэтому я вышел во двор через заднюю дверь и по водосточной трубе добрался до твоей комнаты. Там он меня найти не смог, потому что я висел на трубе, пока он не ушёл. Посмотреть наверх он так и не догадался. Не такой уж он и умный, да?

– Угу, – в один голос откликнулись мы с Леоной.

– Ну, в общем, неважно. А потом я просто дождался подходящего момента и нанёс финальный удар. Всё-таки хорошо, что Ханна задумала меня как антагониста истории. Верно? – С этими словами он наклонился ко мне и поцеловал. Я даже сказать ничего не успела. В этот раз поцелуй был совсем недолгим. Но его улыбка всё компенсировала. – Ну и чтобы устранить любой риск, – вдруг добавил он, – я удалил и остальные её документы.

– Постой, что? – еле выдавила я, чувствуя, как у меня дрожат коленки. И не только потому, что я до сих пор не пришла в себя от ужаса после того, как мне угрожал Крётенштауб. В большей степени это было связано с поцелуем Винценца. Ведь это был первый поцелуй без той невидимой цепи, что связывала нас до сих пор! Теперь мы были просто Винценц Брендфейр и Эмма Грюнвальд. Двое подростков. И мы поцеловались. Получается, теперь мы вместе? Винценц теперь может быть моим парнем? Ох, ну кто бы мог подумать, что жизнь окажется такой захватывающей даже без этих фокусов с текстовыми прыжками…

– Я удалил всё. Все документы Ханны, связанные с моей трилогией. Даже спин-офф.

– Винц! – ахнула я. – Но ведь Ханна не обрадуется! А ты… ты никогда не сможешь вернуться в свой мир!

Он кивнул.

– Я знаю. Но я свой выбор сделал.

Я сидела как громом поражённая и не знала, что сказать. Он оставил родной дом ради меня? Просто не верилось…

Тут же Винценц крепко меня обнял. Эй, да что это со мной? Неужели я действительно была готова отказаться от его объятий? Ни за что на свете!

Леона небрежно прислонилась к столику с бестселлерами. Когда наши взгляды встретились, она восторженно показала мне большой палец. Её глаза возбуждённо блестели. Любовь, романтика – всё, что ей всегда так нравилось. Да, это действительно было очень романтично. Но при этом не слащаво. Оказывается, так тоже бывает.

А сейчас…

…Мы с Винцем часто проводим время в книжном магазине сразу после закрытия в восемнадцать часов. Знаете почему? Потому что книжный магазин – самое романтичное место для поцелуев. Иногда мы, конечно, и читаем, но чаще всё-таки целуемся.

Я думаю, папа этому только рад, потому что в это время он с Ханной отдыхает наверху. Вполне вероятно, они тайком обнимаются на диване. Даже не хочу знать подробностей.