За двоих (СИ)

– Здравствуй, Николас, эм… – мужчина оборвался на полуслове.

– Всё в порядке? – Никки не на шутку перепугался.

– Да, то есть нет, то есть не совсем, – мистер Стоккет набрал в лёгкие побольше воздуха, – Билли заболел.

– О боже, – вздохнул Никки, – насколько серьёзно?

Мистер Стоккет многозначительно посмотрел на мальчика, не понимая, говорит ли тот с сарказмом или просто не понимает о чем идет речь:

– Нет, ты не понял, – мужчина легонько стукнул себя ребром ладони по горлу, – заболел, понимаешь?

До Никки начало доходить, и он в ответ кивнул.

– Тебе придётся заменить его, – продолжил мужчина, – я тебе распечатал его маршрут, вот.

Никки взял протянутый листок:

– Но это же…

– Да-да, элитный посёлок, – перебил его начальник, – поэтому, Николас, на тебе большая ответственность. Собери мусор из каждой мусорки, что найдешь там.

– Я Вас не подведу, мистер Стоккет, – сказал Никки, забираясь в мусоровоз.

Никки никогда не был на территории элитного посёлка, и сейчас был даже благодарен Билли за то, что тот ушёл в запой, и теперь он мог полюбоваться красивыми домами и ухоженными лужайками. Улицы были тихие – альфы наверняка были на работе, их омеги на шопинге, а дети в школах. Никки даже с неким удовольствием опустошал мусорные баки, постоянно проверяя не выпало ли что-то, и поднимал мусор вручную, если бак был переполнен.

Через пару часов напряженной работы спину начало немного ломить, но Никки не обратил на это внимания и подъехал к очередному дому. Он мастерски захватил ковшом бак и направил его к себе в кузов, наблюдая за всем в зеркало заднего вида. И с удивлением увидел, что бак оказался пуст.

Перед Никки встала дилемма, он мог просто уехать к следующему дому, но боялся, что просто не увидел нужный бак. Вдруг хозяева дома разозлятся, что их мусор не убрали, и пожалуются мистеру Стоккету? Вдруг начальник оштрафует Никки за халатность?

С этими мыслями Никки вышел из машины и принялся разглядывать улицу и территорию дома в поисках мусора, но так ничего и не нашел. Тогда он решил, что если кто-нибудь окажется дома, то Никки спросит, не забыли ли они выставить мусор. Он неуверенно подошёл к двери дома и нажал на звонок.

Через пару минут дверь отворилась, и Никки невольно отпрянул в страхе – на пороге стоял тот самый альфа, который задирал его с утра. Вид у него был заспанный и недовольный, но как только он узнал Никки, его лицо перекосила злоба. Он резко втянул парня в дом и ухмыльнулся:

– Понял свою ошибку и вернулся?

– Нет, я за мусором, – пролепетал Никки и попытался протиснуться к выходу. Альфа понял его намерение и ещё шире расправил плечи, а ногой захлопнул дверь.

Хантер почувствовал страх. Он, взрослый альфа, боится какого-то омегу, насквозь провонявшего мусором? Быть того не может! Альфа сделал шаг навстречу к Никки, но тот отступил назад.

– Выпустите меня, – приказал Никки, удивляясь резкости в собственном голосе.

– Выпустить? – рычал альфа, снова делая шаг вперёд, – ты впустил их всех! А меня просишь выпустить?

– Неправда! – закричал Никки, – никого я не впускал. Это ошибка.

Никки снова отступил на шаг, но запнулся обо что-то и повалился на пол. Но и это его не остановило, он начал отползать. Альфа же нагнал его, опустился на пол вплотную к Никки и схватил его мёртвой хваткой за робу в районе пояса.

– Пустите! – Никки толкался и пытался вывернуться из захвата, но ничего не выходило. Хантер придавил его своим весом, сковывая движения.

– Ну-ну, – прошептал он на ухо Никки, – не делай из себя строптивую барышню. Будь хорошим мальчиком.

– Отпусти, – выдохнул Никки, чувствуя как его захватывает волна паники. Ещё никогда он не чувствовал такого страха. Даже когда его били за школой, даже когда…

– Я прощаю тебе, – продолжал шептать Хантер, не слыша жалобных всхлипов под ним, не понимая собственных слов, – прощаю тебе их всех.

– Не было у меня никого, – плакал омега, не прекращая попыток вырваться, – я девственник, девственник, девстве…

Слова переросли в рыдания.

Хантер не слышал его. Он слышал только себя: своё возбуждение, почему-то смешанное со страхом, даже с паникой.

“Я не боюсь этого омегу”, – мысленно повторял он себе, – “Я не боюсь трахнуть этого омегу”. Он не понимал, что происходит – откуда столько страха и отвращения? Хантер решил во что бы то ни стало доказать себе и этому глупому омеге, что он не трус, но чувство страха продолжало нарастать. Тогда альфа решил сконцентрироваться на запахе омеги, он полной грудью вдохнул запах, продираясь сквозь мускус, выискивая нужные нотки. Аромат был слабый, почти незаметный, но такой свежий.

“Вот так, давай, вдыхай посильнее”, – уговаривал себя альфа и почувствовал наконец, как в штанах у него становится тесно. Вот только одуряющее чувство ужаса никуда не делось, а лишь усиливалось с каждым вздохом.