За двоих (СИ)

Пока возбуждение не пропало, Хантер принялся стягивать с омеги вонючий комбинезон, открывая вид на худое бледное тело, которое выглядело таким соблазнительным. С его плоской, совсем не накачанной грудью, маленькими розовыми сосочками и аккуратным пупком на сжавшемся от страха животе. Дорожка из светлых мягких волос уходила под резинку трусов, и альфа потёрся носом об неё и несильно, как ему казалось, прикусил кожу.

Никки вскрикнул, когда зубы альфы впились в него, и он ощутил, как внутри что-то ломается. Никки чувствовал всё: солёные слёзы, которые текли по щекам, ком в горле, который не давал дышать, жар по всему телу, холодный пол под спиной, и тугой комок нервов в животе. Он чувствовал ещё что-то каждый раз, когда пытался вздохнуть поглубже, как будто вдыхал горячий воздух, но обжигало не только в груди, а по всему телу. Альфа тем временем развёл ноги Никки, взяв под колени, и резко потянул на себя. Кожу на спине тут же обожгло из-за трения об пол – будут ссадины.

Хантер стянул трусы омеги так низко как только мог – комбинезон всё ещё болтался где-то в районе щиколоток, ведь альфа так и не снял с него ботинки. Хантеру открылся вид на совершено не возбуждённый член мальчишки, что жутко разозлило его. Он резко перевернул Никки на живот и прошёлся ладонью между ягодиц – сухо как в пустыне Сахара. Альфа глухо рыкнул и надавил на кольцо мышц вокруг ануса, которое сжалось ещё сильнее от этого движения.

– Вот как, – зашипел альфа, но его тут же накрыла новая волна паники где-то на задворках разума. Никки же закрыл лицо руками, давясь собственными слезами вперемешку с рыданиями. Он понимал, что поздно надеяться, что его отпустят, надо было просто расслабиться. Он слышал, что если расслабиться, то будет не так больно. И тогда он обмяк. Просто растёкся лужицей по полу, не сопротивлялся, только изредка всхлипывал. Он почувствовал как сильная рука альфы придавила его, ложась на лопатку, как больно он вдавливался в пол грудной клеткой. А потом альфа убрал руку с лопатки, Никки облегчённо вдохнул полной грудью. Он чувствовал всё: как член альфы прижимается к одной из ягодиц, как альфа положил обе руки на половинки и развёл их в стороны, как его тяжёлое дыхание обдаёт шею Никки, вызывая мурашки. А потом Никки ощутил, как член Хантера лёг в ложбинку между ягодиц, руками альфа сдвинул половинки, так, что они теперь плотно обхватывали пенис, и начал быстро и рвано двигаться. Альфа не входил, но кожу всё равно саднило из-за резких движений и трения.

Хантер не смог. Не смог порвать мальчишку, но довести дело до конца хотел из гордости. Он старался концентрироваться на физических ощущениях, пытаясь отогнать паническое состояние. Он никак не мог понять, отчего он всё это испытывает, и это злило его еще больше. Альфа пытался отогнать ненужные мысли, представляя кадры из порно роликов, и дело, наконец, сдвинулось с мёртвой точки. Где-то внизу живота зарождалось настоящее возбуждение, а по телу то и дело проходили судороги. Когда Хантер почувствовал, что близок к финалу, он резко дёрнул Никки за плечо, переворачивая снова на спину, и излился ему на живот. Оргазм получился каким-то смазанным, почти незаметным и совсем не принёс облегчения. Ни физического – тело всё еще зудело напряжением, ни морального – на смену чувству страха пришло отчаяние и разочарование.

Хантер повалился всем телом на омегу, пытаясь поймать дыхание и остановить отчего-то просящиеся наружу слезы. Альфа никогда не плакал, тогда почему ему хотелось сделать это сейчас? Как только он отдышался, приподнялся на руках и стянул с себя футболку, в которой так и оставался до этого, в отличие от почти полностью обнажённого Никки. Альфа одним движением стёр следы спермы с живота Никки, мельком чувствуя, что тот ещё напряжён. А потом нащупал где-то сбоку телефон.

– Селфи, – выдохнул альфа и поднял телефон вверх. На экране отразилось недовольное лицо альфы и зарёванное лицо Никки, который старательно пытался увернуться от камеры, Хантер сделал снимок, и выплюнул последние слова, – а теперь убирайся.

Он слез с омеги, и тот поспешно натянул белье и робу, не говоря ни слова. Альфа не видел, как Никки выскользнул из дома, потому что поднялся и прошёл в туалет. Он опустился на колени перед унитазом, и его вырвало. Сейчас, когда омега всё больше отдалялся от альфы, Хантер наконец начинал соображать.

“Что я только что сделал?” – подумал он, и его снова вывернуло наизнанку. Он взял в руку телефон, и посмотрел на недавно сделаный снимок – рвотные позывы не заставили себя ждать. На лбу выступила испарина, а горло начало болеть. Зашкаливающее чувство паники – чужой паники – сменилось отвращением к себе. И это чувство было совершенно искренним – своим.

“Что я натворил?”