За флажками

Гул голосов, раздавшихся в ответ, имел явно негативный оттенок. Довольных таким развитием событий не было. Даже Четыре Глаза, человек щуплый и полуинтеллигентный, а значит, мирный по определению, сказал, попадая в тон общего настроя:

— Мы сейчас поедем, Мишок. Но если твои приключения продолжатся, то — говори, что хочешь — завтра мы сделаем так, как сами решим.

— Ага, — я широко зевнул. Не потому, что хотел показать, что мне плевать на это программное заявление, а потому что хотел спать. — Вы ребята упертые. Я с вами спорить не буду. Развезите нас по домам, а?

11

Я, как всегда, хотел, как лучше. Но получилось… В общем, как всегда все и получилось. Потому что, да простится мне мой французский, не получилось вообще нихрена. Чтобы, значит, нам с Литовцем — на боковую, а парням — поработать.

Мы, собственно, не успели даже в машины погрузиться, когда началось.

Из-за поворота, в блеске сверхдорогостоящего исполнения, принялись один за другим вываливаться шедевры мирового автомобилестроения. В большинстве своем — внедорожники. Но даже та часть, которая к их семейству не относилась, будучи просто легковушками, общего фона не портили — с их-то породистостью.

— Оп-па! — сказал Чудо. — Это что за эскадрилья?

— Эскадрон, дурень — поправил его Дедушка Будильник. — Это нас за наши подвиги убивать едут. Война.

— Мать вашу! — простонал я. — Мужики, говорил же я вам — мослайте отсюда, нехрен вам тут ловить! Не послушались умного человека — сейчас вместе со мной под одну гребенку причешут.

— Нормально, Мишок! — возразил Генаха. Глаза у него блестели в предвкушении потехи. Ну, натурально, дорвался до бесплатного. — У нас — как у мушкетеров: один за всех и все за одного!

— Ты шпагу-то из дома прихватил, Портос недоделанный? — ехидно поинтересовался я.

— Это мысль! Парни, у кого какое оружие в заначке имеется — приготовьте на всякий случай!

Генаха не кричал. Он сказал это спокойно, но достаточно громко для того, чтобы перекрыть жидкий гул таксерских голосов и глухой рокот двигателей.

А оппоненты между тем весьма обстоятельно, со знанием дела и совершенно не торопясь, сворачивали на пустырь и кучковались прямо напротив нас, через дорогу. Во всех их действиях чувствовался огромный опыт проведения подобных мероприятий. Мне даже завидно стало.

Всего собралось машин тридцать. Благо, пустырь был обширный, он легко вместил и наши авто, и их. Причем, оказалось, что по количеству транспортных средств мы их перекрывали вдвое.

Зато значительно уступали по головам. Это стало очевидно, когда боевики выбрались наружу и столпились у обочины. Их было больше раза в полтора.

Еще сильнее мы проигрывали в вооружении. Примерно половина подъехавших ощетинилась «Калашами». Вторая половина ощетиниваться не стала, но я не сомневался, что и у них за душой имеется что-нибудь огнестрельное. С нашей же стороны этим добром располагали человек десять от силы.

Я тоскливо изучал толпу напротив. Они красиво стояли, плечом к плечу, дыша впередистоящим прямо в затылок. Будь у нас пулемет «Максим» или танк Т-34, и с ними можно было бы покончить минуты за две. Но этого добра у нас не было. Не было завалящей гранатки Ф-1, подпольная кличка «лимонка», которую можно было бы кинуть в центр собрания.

Основная масса подъехавших была в черном — от джинсов до самого подбородка. Тренированные качки и просто дерганые гопники, но все, как один, готовы к бою. Короче, репутация самой отмороженной бригады, похоже, находила свое подтверждение.

За одним исключением — впереди других стояли, лениво переговариваясь, пять человек, которые под определение «братки» ну никак не подходили. И дело даже не в том, что обычную братковскую униформу им заменяли более цивильные костюмы — от абсолютно белого прикида, состоявшего из брюк и рубашки у коротышки-брюнета до идиотского, на мой взгляд, костюма-тройки у толстяка с легким пушком на голове. Цвет пушка определению не поддавался уже давно.

Дело, скорее, было в том, что никто из этой пятерки в участники активных боевых действий ни на первый, ни на второй, ни даже третий взгляд не годились. Просто пятерка успешных бизнесменов выехала на лоно природы. А орава пацанов на заднем фоне — это просто шестерки, подай-принеси. Что с того, что их много? У нынешнего предпринимателя желаний — море, только успевай поворачиваться.

А потом бригада расступилась, пропуская вперед самого-самого, который был Пистон. Только тогда я еще не знал, что это и есть Пистон.

Роста — чуть выше среднего, зато широкий и до безобразия объемный. Весом, на мой взгляд, центнера под полтора, причем жира в нем было минимум — только-только, чтобы рельеф мышц скрыть. Маскировка. Лысый, как у Котовского, череп и полное отсутствие шеи. Голова торчала непосредственно из могучих плеч. Вся его фигура выражала мощь — неприкрытую, презрительную. Как у автомобиля БелАЗ. Тоже ведь, в своем роде, автомобиль, да?