За год до смерти я встретил тебя

А Харуна – нет. Она винила только себя. И когда я узнал об этом, то понял, какой же я еще ребенок.

Мама Харуны рассказала и про Миуру. Что это единственная подруга дочери. Она часто приходила к ним в гости, девочки гуляли в парке неподалеку и вообще были не разлей вода.

В последнее время Миура что-то совсем не показывалась, и мама Харуны по этому поводу тоже очень грустила.

Фейерверки и огни они в юкатах тоже запускали. Значит, на рисунке и правда они.

Потом мне рассказали о том, как обстоят дела у Харуны в последнее время. Она стала чаще улыбаться. Мама сказала, что абсолютно уверена, что это благодаря мне. Я попытался отнекиваться, но выяснилось, что Харуна много обо мне рассказывала. «Представляешь, Акито-кун опять приходил», «Акито-куну нравятся мои рисунки», «Сегодня он мне цветы принес». Всем этим Харуна делилась с мамой и при этом улыбалась.

Сама она в этот день так и не проснулась.

Мама даже пыталась ее разбудить: «Хару, Акито-кун пришел». Девушка на мгновение поморщилась, но потом снова уснула. Кажется, сегодня она чувствовала себя очень плохо. Хотя, возможно, ей никогда и не бывало хорошо. Может, она только притворялась.

– Ты уж, пожалуйста, не бросай ее. Хару очень ждет каждой встречи, – попросила ее мама перед тем, как я сел в лифт. А к чему мне отказываться от визитов? Наоборот: с Харуной мне намного легче. Я забываю обо всех тревогах.

– Я еще приду, – сказал я, поклонился и ушел.

* * *

– Акито, ты в последнее время поздно возвращаешься. Что такое? – спросила мама, когда я переступил порог.

– С друзьями гуляю. Не переживай.

– С Сётой и Эри? Я очень волнуюсь, как бы что-нибудь не случилось, поэтому ты мне, пожалуйста, говори, куда вы идете, ладно?

Я раздраженно вздохнул, запуская пальцы в волосы:

– Да какая разница с кем? Нормально все, не парься.

Я все равно постоянно торчу в больнице. Даже если мне внезапно поплохеет, ничего страшного. Я не дождался, что ответит мама, и убежал по лестнице в комнату.

Но тут же пожалел. Почему не получается нормально общаться с родителями? Все время злюсь, когда они проявляют чрезмерную заботу. Мне никогда не стать таким, как Харуна.

Я открыл альбом, чтобы отвлечься. Но ничего толкового не вышло. Только извел листы, вырвал их и выбросил.

Накрылся плотно одеялом и закричал.

В понедельник я почувствовал себя неважно и не пошел в школу, остался лежать. В десять утра все еще не распахнул шторы и глядел в потолок.

Ни вчера, ни сегодня я не выходил из комнаты. Хотел повидать Харуну, но провалялся в постели с легкой температурой. Я тоже постепенно умирал. Наконец я поднялся, чтобы раздвинуть шторы. В глаза ударил свет раннего лета.

Я вяло переоделся и выбрался из комнаты.

– Акито, ты в школу? А завтрак? – забеспокоилась мама, когда увидела, что я переобуваюсь в прихожей.

– Не голодный.

– Ну хорошо… А обед? Я пока ничего не складывала: думала, ты сегодня не пойдешь.

– Куплю чего-нибудь.

– Ну ладно…

Я открыл входную дверь, даже не попрощавшись, и захлопнул ее, прежде чем успела это сделать мама.

Сел в автобус. Почти пустой. Вышел там же, где обычно, и поплелся в школу.

Но остановился на полпути. Развернулся и вернулся к остановке.

Не пойду сегодня на занятия. Вместо этого загляну к Харуне. Я сначала застыл на месте, а потом меня будто затянуло в автобус, который шел к больнице.

Я вышел на остановку раньше и завернул в цветочный магазин – вспомнил, что во время прошлого визита цветы уже подвяли.

– Какие гости! Здравствуйте. Сегодня опять герберы? – Продавщица мгновенно меня узнала.

– Да. Как в прошлый раз: пять штук разных цветов, пожалуйста.

– Разных цветов, поняла. Прогуливаете школу, чтобы наведаться в больницу? – спросила она с озорной улыбкой.

– Вроде того.

– У вас там, наверное, подруга?

– Да.

– Правда? Тогда держите еще один цветок в подарок, – обрадовалась женщина и приложила к букету розовую герберу.

– Ого. Спасибо большое.

Я заплатил как за пять цветов, забрал все шесть и уже собирался уходить, как вдруг продавщица добавила:

– Ах да! У букета гербер в зависимости от числа меняется и значение. Пять ничего особенного не значат. Шесть – «я от тебя без ума». – Женщина довольно улыбнулась.

– Правда? Ха-ха-ха, – как можно неискреннее рассмеялся я и ушел. Думал вернуть бесплатный цветок, но вряд ли Харуна знает такие тонкости, поэтому можно подарить и так.

С этими мыслями я дошагал до больницы. С самого утра я ничего не ел, и желудок уже сводило. Но аппетита тоже не чувствовал, и мысли о еде его не разжигали.

– Ой! Акито-кун, ты чего так рано? А как же школа?

Я натолкнулся на Харуну в коридоре.

Судя по альбому под мышкой, она рисовала в комнате отдыха, а теперь возвращалась к себе.

– Укороченный день, – не моргнув глазом соврал я.

– Мм.

И мы пошли в ее палату. Харуна села на койку, а я – на табуретку.

– Мама передала, что ты приходил. Прости, что опять все проспала.

– Да ничего. Лучше вот, держи: я еще цветов принес.

Я налил воду в опустевшую вазу и поставил туда букет. Продавщица сказала, что срезанные цветы держатся всего неделю. Думаю, прошлые цветы уже завяли.