За год до смерти я встретил тебя

Харуна наверняка жалеет, что перед смертью не избавилась от этого груза. Невыносимо умирать, когда не помирилась с лучшей подругой.

Я пообещал себе, что приведу Миуру, даже если придется волоком ее сюда волочь.

На следующий день после уроков я подкараулил ее у ворот школы. Мне плевать, собиралась ли она с друзьями в караоке или на работу. Я мысленно приготовился даже ее похитить и стоял в засаде, сложив руки на груди.

– Ой! Хаясака-кун, а ты домой не идешь? Почему остановился у ворот? – спросил меня проходивший мимо Такада, закрывая книгу и поправляя очки.

Ладно еще в телефоне по дороге зависать, но кто же читает на ходу книжки? Однако я поленился с ним ругаться и просто улыбнулся в ответ.

Вскоре после того как Такада исчез, вышла Миура. Как же я разозлился, когда услышал ее беззаботный смех и увидел, как она тащит за собой подружек.

Конечно, нет смысла ее винить за то, что она так себя ведет, пока в больнице страдает лучшая подруга. Миура об этом знать не знает.

Они с девчонками весело показывали друг другу ногти. Свои она покрасила в розовый и даже прилепила какие-то блестящие звездочки.

Если бы Харуна не болела, тоже бы сейчас гуляла с ними, высветлила волосы на пару тонов, носила короткие юбки и делала красивый маникюр. И от этой мысли мне почему-то стало еще обиднее.

Я с трудом подавил душащий меня гнев и окликнул Миуру:

– Можно тебя?

Девчонки остановились и обернулись ко мне. Кажется, Миура даже щелкнула языком, но я сделал вид, что не заметил.

– О, опять ты. Чего надо?

– Поехали в больницу, – велел я, и подруги рассмеялись, мол, что это на меня нашло.

– Опять ты со своей больницей! Харуну что, до сих пор не выписали?

– Не выписали.

– Да, что-то долго в этот раз. Передай ей, что желаю скорейшего выздоровления. Пока. – Она махнула рукой и зашагала прочь.

– Сама скажи! – воскликнул я ровно то, что думал.

– А? – Миура обернулась и даже чуть оробела.

– Я говорю, сама скажи. Такие вещи надо говорить человеку лично.

– Парень, ты чего? Чего пристал? – Одна из подруг Миуры, девушка с длинными волосами и густым слоем косметики на лице, уставилась на меня. От нее веяло духами[22].

– Ты чего такой серьезный? Влюбился в Харуну, что ли? – спросила Миура немного даже испуганно. Я-то думал, она совершенно несгибаемая, но, кажется, мой грозный вид ее впечатлил.

– Какая разница? Я просто хочу, чтобы ты к ней съездила, – как можно спокойнее ответил я, потому что еще чуть-чуть, и эта ее вызывающая подруга на меня бы набросилась.

– Ладно, съезжу. На следующей неделе. Норм? Сегодня мы в караоке, а потом я до конца недели не вылезаю с работы.

– Не норм. Едем сейчас же.

Я подскочил, схватил ее за руку и бросился бежать.

– Эй! Стой! Ты чего?! – кричала Миура, но я даже не затормозил. Протащил до самой остановки. – Совсем, что ли?

Видимо, она смирилась, потому что сбежать уже не пыталась, даже когда я ее отпустил.

Я пробежал так, будто забыл, что сам не очень-то здоров. Теперь пытался отдышаться. Мне пока нельзя падать в очередной обморок. Я присел на лавочку, чтобы в глазах не потемнело.

– К чему такая срочность, а? Ну сходила бы я на следующей неделе, – спросила, недовольно складывая руки на груди, Миура, которая уже пришла в себя.

– Нельзя на следующей.

– Почему?

– Потому что… Харуне осталось недолго.

– А?..

Я долго не мог решиться, но больше не видел другого способа убедить эту упрямую. И все рассказал.

– Почему… Почему же ты раньше молчал? – еле слышно пролепетала Миура, когда я договорил.

– Потому что Харуна мне запретила рассказывать. Я и не рассказывал.

– Но ведь если бы я знала, сразу же к ней поехала…

Она говорила так тихо, что подъехавший автобус перекрыл звук ее голоса.

За всю дорогу до больницы она не проронила ни слова. У нее то и дело звонил телефон, но она не отвечала.

Когда мы дошли до больницы, я заметил, что каждый следующий шаг она делает все неохотнее.

– Погоди минутку… – попросила она, и когда я обернулся, то обнаружил, что Миура застыла, низко опустив голову.

Она шла к подруге, которую давно бросила. Конечно, нервничала.

Мы присели на диванчик в коридоре на первом этаже. Ни на третьем, где лежал я, ни на четвертом, где жила Харуна, столько людей вокруг не ходило.

– Я не знаю, как ей в глаза смотреть, – со вздохом призналась Миура. Кажется, она очень сожалела о своем поведении. Да и я тоже. Почему не притащил ее раньше, когда Харуна чувствовала себя получше? – Наверное, Харуна разозлится.

– Вряд ли. Никогда не видел, чтобы она злилась.

– Да, она добрая…

Мы умолкли, но потом Миура тихо заговорила:

– Я считала, что Харуну вылечат, когда она вырастет. Сама себе так придумала. Но когда пришла ее проведать после выпускного из средней школы, она себя вела как-то странно, не как обычно. Сказала, чтобы я больше не приходила. Почему я ее тогда толком не расспросила? Она, наверное, не представляла, что будет дальше.

Точно, мама же рассказала Харуне про то, что осталось мало времени, незадолго до окончания средней школы. И Харуна упоминала, что наговорила Миуре гадостей от отчаяния. Она жалела о том дне ничуть не меньше, чем подруга…