За год до смерти я встретил тебя

Как раз собиралась удалить черновик, как вдруг пришло сообщение. От Такуи: «Аяка, свободна на неделе? Поехали на море! И фестивали скоро начнутся, и в ночной бассейн можно, и фейерверки… Пошли гулять, короче!»

Я вздохнула и ответила, что пойду, если буду свободна.

Тут наконец и автобус подоспел, и я почти упала на заднее сиденье.

* * *

Прошла неделя, а я так и не извинилась. Даже не писала ему с тех пор ни разу. Зато постоянно приходили сообщения от Такуи.

Этому я обещала сегодня составить компанию на пляже, но пошел дождь, и планы пришлось отменить. День внезапно освободился, и я размышляла, чем его занять.

Решила проведать Хаясаку. Отложила купленный для пляжа купальник в рюшку и переоделась.

До остановки из дома добиралась пешком. Лило сильно, поэтому я сразу пожалела, что меня в такую погоду вообще куда-то понесло.

Интересно, чем он там занят? Тоже постоянно рисует, как Харуна?

Я вышла на остановку раньше больницы и зашла в магазинчик. Хаясака наверняка обрадуется, если я приду к нему с теми самыми цветами.

– Гербера-тян! Давно не виделись. Опять за герберами?

– Добрый день! Пять штучек, пожалуйста.

– Поняла, пять.

Я расплатилась, забрала покупку и собиралась уходить, как вдруг продавщица меня окликнула:

– Ах да! Как поживает Гербера-кун? Не вижу его совсем.

– А, ну он в порядке вроде. Наверное.

– Правда? Передавайте, чтобы заглядывал.

– Хорошо! Кстати, его зовут Акито Хаясака. А я Аяка Миура. Буду рада, если запомните!

– В самом деле? Обязательно запомню, – весело улыбнулась женщина.

Меня не раздражало прозвище, но ведь не дело же, что оно у нас с Хаясакой одно на двоих.

Добралась до больницы, села в лифт и поехала на четвертый этаж.

Я, конечно, молодец, что приехала, но вдруг он вообще уже выписался? Хотя если так, то тоже хорошо. Тут лифт остановился, и я отправилась к палате.

Остановилась перед самой дверью.

Да так и застыла, не решаясь ее открыть.

Может, все-таки домой? Два года назад я тоже надолго зависла перед палатой Харуны. В тот раз я решилась только потому, что Хаясака меня подтолкнул. Но в этот раз некому придать мне толчок.

Прошло несколько минут, а я так и не сдвинулась с места.

Домой. Я развернулась.

– И что ты делаешь?

– Ой…

Из противоположной части коридора вынырнул Хаясака с альбомом. Он непонимающе смотрел на меня.

Несколько секунд мы играли в гляделки, а потом он как ни в чем не бывало зашел к себе. Когда я решилась прошмыгнуть за ним, он уже сидел на койке.

– Так ты мне герберы купила?

– Угу… Сейчас все сделаю.

Я налила воды в вазу, которая стояла на раковине, и поставила букет из пяти цветов на тумбочку.

Сама присела на табуретку. Повисла тишина, которая меня несколько смущала.

Хаясака рассеянно глядел в окно.

– Слушай… Ты, в общем, прости, – пробормотала я.

Он не перевел на меня взгляд. Дождь усилился.

– Да ничего. Я не обиделся.

Он открыл альбом. Легко зашуршали цветные карандаши.

– Спина не болит?

– Чуть-чуть.

– Ага…

За окном сверкнуло. Несколько секунд спустя до нас докатился гром. Кажется, ненастье Хаясаку нимало не трогало.

Я поежилась и заглянула, что же он там такое рисует. Фейерверки. В ночном небе распускались цветные фейерверки, на которые любовалась девочка. Вокруг окна висели гроздья тэру-тэру-бодзу.

– Это Харуна?

Хаясака не ответил и даже не остановился. Прогрохотало еще несколько молний.

– Последняя прям близко, – заметил он.

– Точно, – согласилась я.

– Надеюсь, к следующей неделе распогодится.

– А что там?

– В пятницу будет фестиваль фейерверков, и его видно из окон палаты.

Ах да. Точно, меня же и Такуя на него звал. Я еще не решила, правда, пойду ли.

– Два года назад я обещал Харуне, что посмотрю его с ней отсюда. Но попал в больницу, поэтому вместе не получилось.

– Да? Отсюда и сюжет рисунка?

– Задумался, что она тогда почувствовала. Я позвонил, когда начались салюты, и она плакала.

Никогда прежде не слышала эту историю. Хаясака отложил карандаш.

– За что ты влюбился в Харуну? – Я не знала, что еще сказать. Хотя давно хотела спросить. Обычный человек предпочтет встречаться с девушкой, с которой можно куда-то пойти, а наша общая подруга постоянно сидела в четырех стенах.

– Когда у меня обнаружили опухоль, я махнул на себя рукой. Учиться перестал, уже не искал поддержки у друзей и не надеялся на любовь.

– Потому что знал, что скоро умрешь?

– Ага. Вот ты бы на моем месте как себя вела?

Я задумалась. Наверняка бы тоже опустила руки. Бросила бы работу. Да и из школы бы, наверное, ушла. Сидела бы дома и дрожала от страха.

Хотя, если совсем честно, я слабо себе представляла такой нереальный сценарий. А Харуне с Хаясакой пришлось через это пройти.

Хаясаке тогда исполнилось всего шестнадцать. Я даже подумать не могу, какое отчаяние он пережил.

– Наверное, я бы решила то же самое. Может быть, покончила бы с собой.

– Я тоже каждый день думал о смерти. Но жить все-таки хотелось сильнее, поэтому я не смог. – Он опустил глаза на рисунок. Кажется, разглядывал девочку у окна. – И тут встретил Харуну. Она оказалась в такой же ситуации, что и я. Даже нет, хуже. Но приняла судьбу. В отличие от меня.

– Она была сильная.