За горизонт! [СИ]

— Что вы говорите, что вы говорите… — рассеянно басит Мартик, быстро забирая из моих рук пачку. — Что вы такое говорите, Егор…

Руфочка смотрит совершенно влюблённо, а матушка её только глазами хлопает. Должно быть в силу композиторской привычки, она сразу переводит мои слова в музыку высших сфер.

— Так что там с пропиской, Март Вольфович? Идём сегодня?

— Да-да-да! — с энтузиазмом подтверждает он. — Обязательно, обязательно. Можно я вас обниму?

Он подходит ко мне и крепко прижимает к себе. Роста он не высокого, поэтому голова его оказывается на моём плече. Он затихает и внезапно начинает содрогаться от рыданий. Неожиданно… И что с ним делать…

Тётя Роза продолжает хлопать длинными ресницами, а Руфь расплывается в улыбке. Наконец, всласть наревевшись, отец семейства выпускает меня из плена и, качая головой, вытирает щёки толстыми пальцами.

— Всё-таки вы еврей, Егор и не отпирайтесь. Если понадобится вызов, обязательно дайте мне знать. Я вам сразу напишу, как только мы устроимся.

— И я напишу, — обещает Руфочка.

Трогательно как.

— Март Вольфович, — понижаю я голос. — А как вы повезёте своё богатство? Нельзя же, насколько мне известно… Впрочем, не отвечайте. Простите, не говорите. Ваши секреты пусть остаются с вами.

— Егор, теперь у меня нет от вас никаких секретов, — он тоже понижает голос и украдкой бросает взгляд на своих девочек. — Частично в Розе… А что не войдёт… замурую в картины. Я уже получил в Минкульте справки на два полотна с абстрактной мазнёй, что они не представляют художественной ценности. Толщина красочного слоя там не указана, так что… Ну, вы меня понимаете…

Он смотрит на меня настороженно и кажется уже жалеет, что всё мне растрепал.

— Не беспокойтесь, я никому не расскажу, — киваю я. — Вы очень мудрый человек, Март Вольфович. Желаю вам успехов на новом месте. Будьте бдительны и никому не доверяйте. И до отъезда больше никого не впускайте в дом. Уверен, ваш талант расцветёт за океаном новыми буквально красками, пардон за каламбур. Я позвоню вам часов в десять по поводу прописки и остальных бумажек. Вы, пожалуйста, сходите к председателю за печатью. А сейчас, с вашего позволения, я откланяюсь. Дамы…

Март и Руфочка идут провожать меня в прихожую.

— Погодите! — вдруг оживляется Мартик. — Одну секундочку! Одну секундочку!

Он убегает, а его несовершеннолетняя дщерь, воспользовавшись отсутствием родителя, подступает ко мне вплотную и, приподнявшись на цыпочки одаривает горячим и совсем не детским поцелуем.

Ничего себе, какое раннее взросление. Я едва сдерживаюсь, чтобы не потрогать ничего лишнего и лишь провожу ладонью по спине, чувствуя её трепет. Это же бомба замедленного действия. Надеюсь, меня не будет рядом, когда она рванёт.

Как говорится, где мои семнадцать лет…

— Вот, берите и не отказывайтесь! — погромыхивает хозяин дома, вручая мне красивую жестяную коробку. — Такой мацы вы во всей Москве не найдёте. Берите-берите, потом благодарить будете.

Я еду в катран. Все парни ещё здесь.

— Что с этими уродцами делать будем? — спрашивает Цвет.

— Надо поговорить, узнать, откуда они пронюхали. Надо понять, где течёт и заделать дырку.

Цвет улыбается:

— Заделать дырку, сделав дырку, так что ли?

— Ну, — пожимаю я плечами. — Не обязательно… На вот, кстати, возьми. Как положено друзьям, всё мы делим пополам.

Я отдаю ему пачку долларов и отсчитываю ещё полпачки.

— Большие бабки. Шестьдесят штучек на наши деревянненькие.

— Смотрите, какой честный воришка, — усмехается он.

— Я не воришка, — резко пресекаю я его инсинуации.

— Нет, так нет, — говорит Цвет. — Я с этими лётчиками-налётчиками побазарил уже.

— Без меня?

— А чё тянуть? Не доверяешь что ли?

— Пошли.

— Вот ведь ты нудный, Бро.

Мы заходим в подсобку и я заставляю пленников повторить то, что они уже сказали Цвету. Выглядят они значительно хуже. Кажется «базар» с Цветом нанёс им некотороый физический урон. Картина вырисовывается следующая. Шуст, тот кент, с которым говорил Боря, рассказал своему брату Цыгану, что намечается сделка. Тот взял своих дружков и устроил засаду у «Филателии».

На самом деле, учитывая сколько народу, судя по всему, захаживает к Марочнику… вернее, захаживало… план довольно тупой. Правда, Шуст сообщил дополнительную информацию, сказав, что я молодой пацан. Это, ясно дело, пришло от Бори. Но ничего другого он о сделке не сообщил, собственно, он и не знал ничего другого, по большому счёту…

Вопрос, сболтнул ли Боря случайно или хотел поживиться? Ну и вот, засели они неподалёку от «Филателии» и начали ждать. Ждали, ждали и дождались. Сели нам на хвост, довели до дома. Потёрлись рядом — один прошёл, другой, третий. Сучки в тюбетейках!

А мы-то тоже хороши, хи-хи, ха-ха, даже не среагировали. Рожи-то у ребят архетипические, всё написано и считывается на раз-два. Имя моё зафиксировали, запомнили. А потом спросили у соседей, где Мартик обитает. Ну, и всё. Развели меня, короче, на пустом месте.

— Надо Борису сказать да Де Ниро, чтобы остановили поиски, — вслух размышляю я.