За горизонт! [СИ]

Цвет в полемику не вступает, а резко и точно бьёт его в зубы. Не иначе, как на фиксы запал? Хочет их вышибить и себе забрать.

— Я Паша Цвет, — говорит он. — А ты кто? Ты Шуст?

— Так вам Шуст нужен? — спрашивает третий с зашитой губой. — Это не Шуст, это Цыган, брательник его. Попутали вы…

— Ты, валет, в натуре, гусегон! — орёт Цыган. — Завали хлебало, это же он!

Немой тупо смотрит на это всё и ничего не говорит.

— Так, ладно, пацаны, вы попали, — качаю я головой. — Конкретно попали, основательно. Но оставаться ли живыми и здоровыми решать вам самим. Решайте, я разрешаю. Отдаёте бабки и отвечаете на вопросы, расходимся мирно, идёте на своих двоих, ясно? А если нет, тогда всё очень плохо.

— Да пошёл ты, чушкан! — взвивается Цыган и тут же получает прямой в челюсть.

Это Саня вступается за честь босса. Цыган отлетает к стене, бьётся затылком, и сползает на пол.

— Кто-нибудь ещё хочет вести переговоры? — спрашиваю я. — Бабки сюда. Я их всё равно заберу, но вам мой беспредел не понравится.

— У нас нет, — отвечает штопанный.

— А где ж они? — интересуюсь я.

Молчат. Я вздыхаю.

— Вы знаете, кто я? — спрашивает Цвет.

Немой и штопанный кивают. Цыган стонет на полу.

— А вы знали, что бабки мои? Если знали, значит меня кинуть решили, да? Могли не знать, конечно, но тогда просто отдайте и всё, на этом разойдёмся.

— У нас нет, — повторяет чувак с порванной губой.

— Ну, давайте проверять, — говорю я и бросаю взгляд на Семёна.

Он кивает и двигается в сторону Немого.

— Они у Марочника, — выпаливает тот.

— Ты чё… — шипит его подельник.

— Мы ему доллары отвезли, — продолжает Немой, — а теперь поедем за рублями.

— Ты нахера… — хватается за голову штопанный.

— Да ты не кипишуй, — успокаивает его Цвет. — Всё равно рассказали бы. Только костей целых бы не осталось. Когда поедете и куда?

— Через полчаса в магазин опять, где вот он был сегодня уже, — кивает этот кент на меня.

— А если кинет? — интересуется Паша.

— Не, он, в натуре, по понятиям живёт. Не кинет.

— Ну что же, хорошо. Сидите здесь пока, а мы к нему съездим. Если всё, как ты говоришь, отпустим вас. Если же по ушам нам проехал, мы вернёмся и вывернем вас наизнанку. Добавить ничего не хотите?

Они молча крутят головами.

Мы оставляем их в подсобке, а сами выходим из катрана. Мои парни уже здесь. Буханка защитного цвета, тарахтит перед дверью.

— Паша, — говорю я. — Можешь оставаться. Теперь я сам справлюсь. Группа поддержки подъехала.

— Да ладно, мне уже интересно стало, — усмехается он. — С тобой поеду.

Когда въезжаем во двор «Филателии», там оказывается ещё две машины — «Жигули» и «Волга». Хорошо, что дом не жилой и в округе нет любопытных соседей, только массивы гаражей и административные здания, тонущие в ночной февральской дымке.

Мы тихонько выходим из машин. Стараемся не шуметь и не разговаривать. Запарковались мы так, что из окна нас увидеть довольно сложно. Я делаю знак парням и они проверяют тачки. В них никого не оказывается. Пустые. Хорошо.

Окно кабинета, в котором проходил обмен, плотно зашторено, но из небольших щёлочек пробивается свет. Здесь, голубчик. Ну, и отлично. Саня пытается заглянуть в эти просветы, но ничего не получается и он качает головой, признавая поражение.

Ну, и ладно. Я подхожу к двери и начинаю тарабанить. Через некоторое время она приоткрывается, и из неё выглядывает явно не наш филателист. Здоровая угрюмая рожа.

— Чё надо?

— К Марочнику, — говорю я.

— Нет его — бросает он и начинает закрывать дверь, но тут подключаются мои бойцы.

Буду бить аккуратно, но сильно…

Мордоворот отлетает в сторону, а мы, стараясь больше не шуметь, устремляемся к кабинету. Подскакиваем и врываемся. Впереди Саня с Сеней, потом мы с Цветом, а группа из шести человек пока остаётся в коридоре в качестве главного козыря. Кабинет небольшой и, учитывая, что там ещё кто-то есть, я решаю не устраивать толкучку.

Ну, а дальше происходит немая сцена. Та-да-да-да! Иоганн Себастьян Бах… Причём, замирают все, включая даже и меня. В центре стоит Марочник с испуганным лицом, а рядом с ним — немолодой человек, явно блатной со злыми глазами. По краям располагаются ещё три чуваки, но их я не успеваю рассмотреть, потому что мои глаза в этот момент прикованы к другому человеку. И это женщина. И это Ева…

Твою дивизию!

— Это чё такое? — хрипло и негромко спрашивает блатной.

— Да, собственно, ничего особенного, — пожимаю я плечами. — Сейчас деньги свои заберём и уйдём.

— Ты кто такой? — интересуется он.

— Я? — удивляюсь я. — Не знаешь? Я Бро, это Цвет. А сам-то ты кто?

— Я Миша Четвертной, — гордо произносит он.

— Да и хер с тобой, четвертной ты или пятерной. Бабло сюда! И пятак сверху в качестве извинений! Или я вас всех выпотрошу сейчас. Мехом внутрь выверну. Чё не ясно?

— Ну, ты попутал, фраерок! — зеленеет он от злости.

— Э, притормози, — раздаётся от окна, но мне сейчас по сторонам смотреть некогда.

Я напряжён и сконцентрирован.

— Марочник! Я начинаю терять терпение, бабки сюда! Быстро! Всё, что тебе Немой сдал!