За горизонт! [СИ]

— Что вы! — в ужасе выдыхает он. — Это расстрел! Это… Нет, нет и нет! Немыслимо. И главное, уже везде уволились и даже сдали учебники! Боже, Боже, Боже, что мне теперь делать⁈ Вся жизнь под откос! Какой я идиот, ведь это только со мной могла такая жуткая история случиться. Только со мной! Нет-нет-нет… Никакой милиции. Никакой, вы слышите?

— Ясно. Я попробую что-то разузнать. Обещать ничего не могу, сами понимаете, но постараюсь хоть-как-то помочь.

Я звоню парням в соседний номер и через несколько минут поднимаюсь наверх. Цвет здесь.

— Нахера ты будешь впрягаться за него? — хмурится он. — Клиент, может, дуру гонит, чтобы ещё из тебя бабки выжать. Лох в натуре, потерпевший. Ты своё дело сделал, остальное вообще не твоя забота. Хочет, чтобы порешали за него, половину суммы сюда-на. Тогда подумаю.

— Так если все бабки забрали, как он половину отдаст?

— Серьёзно что ли? Не, Бро, я в натуре, не въезжаю, ты правда думаешь, он всё отдал?

— Да, думаю, правда, — говорю я. — Слышал бы ты, как он рыдал.

— Так они же за копейку удавятся. Да и вообще, его проблема, пусть к ментам идёт и решает с ними. Ты тут причём, я не пойму? Типа, что твоим именем назвались? Да пусть он идёт нахер.

— Цвет, короче, ты мне друг или портянка? Вот так вопрос поставлю.

— Не, ну ты в натуре ещё считалочку какую-нибудь прокричи. Чё за детсад?

— В общем, я к тебе обратился, а ты сам решай, как с моей просьбой поступать.

— Не, ну чё ты начинаешь!

Я отхожу к телефону и звоню Ферику.

— То есть, просто так позвонить у тебя времени нет, — ворчит он после того, как я обрисовываю ситуацию, — а из-за какого-то хрена и врага народа, ты проявляешься. Интересно получается…

— Что? — мне делается смешно, — Врага народа? То есть, если бы он был патриот и коммунист, вы бы мне помогли? Так что ли?

— Ладно, посмотрим, что можно сделать, — бросает он. — Я тебе позвоню, если что-нибудь узнаю.

Хорошо, посмотрим, что вы все можете сделать.

Следующий на очереди Борис.

— Галина звонила? — спрашиваю я.

— Про еврейчика этого что ли?

— Вижу, что звонила. Можешь подъехать?

— Зачем это? — напрягается он. — Ты чё хочешь в это дело впрячься?

— Хочу.

— Робин Гуд что ли?

— Робин Бэд, скорее. И даже без Робина, просто товарищ Бэд. Давай, подтягивайся, побудем вместе плохими парнями и накроем тех, кто нас с тобой подставил.

— Что? Как это они меня подставили?

— Серьёзно? — спрашиваю я после выразительной паузы. — Ты не догоняешь что ли, кто под подозрением в первую очередь?

— Ты сам-то серьёзно? — злится он.

— Серьёзнее не бывает, — отвечаю я. — Пошевели мозгами. Ты договорился с менялой. Меняла адреса клиента не знает, а ты знаешь.

— Так ты тоже знаешь, — парирует он.

— Я и говорю, что нас обоих подставили под подозрения. Подъезжай.

— Я спать уже ложусь.

— На пенсии выспишься, а сейчас молодость, спать некогда.

Он бранится, но обещает приехать. Я прошу сделать мне кофе и иду к столику, уступая место у телефона Цвету. Он с сердитой гримасой начинает кому-то звонить. А я беру в руки журнал, лежащий на столе.

Сегодня это не «Крокодил», а «Rolling Stone». Ничего себе, свежий, январский. На обложке знаменитый снимок Анни Лейбовиц — Йоко Оно и голый Джон Леннон в позе эмбриона. Ух-ты… Ничего себе. Этот номер со временем будет стоить целое состояние. А обложку признают лучшей за сорок или пятьдесят лет.

Мне приносят кофе и я листаю раритет. Кто это нам такие штуки приносит?

— Я прошу прощения, говорит бармен, ставя чашку кофе. — Это Михаил оставил…

— Бакс?

— Да… Просил, чтобы он никуда не делся.

— На, — протягиваю я журнал. — Прибери, и скажи ему, чтобы берёг, как зеницу ока. Я проверю.

Бармен кивает и, взяв журнал исчезает. Подходит Цвет.

— Я там, короче, сказал пацанам, — недовольно сообщает он. — Обещали разузнать что к чему.

— Спасибо брат, — киваю я. — Присаживайся. Хоть поговорим с тобой немного.

— А чего немного-то?

— Можем и много, если ты в настроении.

— Ну давай, начинай, а там посмотрим.

— Геленджик, — произношу я и делаю глоточек из чашки.

Мы погружаемся в обсуждение ближайших планов и проходит не менее получаса, прежде чем появляется Боря.

— Это Борис, — представляю я его, — а это Паша Цвет.

Глаз у Бори чуть дёргается, видать про Цвета что-то слышал.

— Ну, давай кумекать, — предлагаю я. — Кто мог знать что у Мартика бабки есть.

— Что мне-то кумекать? — пожимает Боря плечами и присаживается за столик. — Его же под твоим именем грабанули. Я-то причём?

— Ты чё, братан, — прищуривается Цвет, — в натуре что ли? А это не ты разве паука валютчика подогнал?

Боря молчит.

— Он мог пиратам наколку дать?

— Мог, наверное, — пожимает плечами Борис.

— А откуда он адрес узнал и имя Егора? — прищуривается Цвет и поворачивается ко мне. — Бро, вы во время обмена этой информацией не делились?

Я хмыкаю.

— Ну вот, видишь, — разводит руками Цвет.

— Ну поехали к Мартику тогда, — пожимает плечами Борис. — Может этот болтун сам кому-то слил, с кем, когда и на какую сумму?

Может и такое быть. В жизни всякое случается, конечно.