За границами снов

Холодает. Небо тускло.
Птицы черные кричат.
Ни один не дрогнул мускул
На лице у палача.

Снес, как голову, октябрь

Гильотиною своей.
Где же носит твой корабль,
Мой Разбойник-соловей?

Он орудует жестоко

Гильотиною своей —
Уж до этого отсек он
Тридцать восемь октябрей.

У воды немой спросила:

Где Разбойник-Соловей
Вспоминает ли о милой?
Из каких ест соль морей?

В море слезы обронила —

Слезы моря солоней:
Их живительную силу,
Как свободу – парус, пей.

Море, сжалившись, вздохнуло

Тяжко и вняло мольбам —
Накатило и швырнуло
Пену красную к ногам.

Движение

Плещась в голубоглазой акварели
Расхристанных по-мартовски небес,
Моих метаний присмиревший бес
Крещенье принимает в их купели…

Фиксирую лишь признаки движенья:

Как прячется за тучей желтый лис,
Растерянно мятущейся мишенью
У ног маячит падающий лист;

Как в пасмурной промозглой полумгле

Вертя́тся кленов мертвые стрекозы
И прилипают, взятые морозом,
К обветренной, потресканной земле;

Как, словно озорной рукой мальчишки,

Ввысь выброшена горстка черных птиц;
Как на концах березовых ресниц
Дрожат, боясь сорваться, слез ледышки.

…Мутнеет, притупляется вниманье, —

И вот уже вдали почти поблек
Дымок печного теплого дыханья,
Толкающий меня искать ночлег…

Светлана Броновицкая г. Москва

Родилась и выросла в Подмосковье, в г. Ликино-Дулево. Окончила Московский колледж управления и права.

Публиковалась в журналах.

© Броновицая Светлана, 2017

Из интервью с автором:

В детстве я очень любила придумывать себе сказочные путешествия по воображаемым мирам. Нет, отшельником я не была, во дворе тоже было интересно – но придуманное казалось таким заманчивым, а главное – ты был хозяином положения и все герои действовали исключительно так, как хотелось тебе. Конечно, я уже давно не ребенок. Но страсть к выдуманным приключениям не пропала.

К сожалению, сочинительство не стало профессией. Но ведь это не значит, что созданные мною миры менее интересны?

Ателье печали и радости

Не люблю Новый год. Не люблю с тех самых пор, как поняла, что Деда Мороза нет – есть только костюм. Красный с белым. Вот костюм есть, и мешок с подарками есть. А Деда Мороза – нет. И еще, наверное, с тех самых пор, есть неистребимая, непобедимая и нерушимая вера в этот самый костюм. Даже не так – КОСТЮМ. Что он прежде всего – внутри может быть что угодно, а вот КОСТЮМ – он всегда правильный, верный и настоящий. При любых обстоятельствах.

Моя нелюбовь к Новому году – это мое личное, мое частное. Шефу до большой фиолетовой лампочки моя эта самая нелюбовь. На корпоративный банкет изволь явиться – а в этом году еще и в карнавальном костюме. Огромное цветное пятно объявления резко выделяется на фоне белоснежного мрамора холла. Мне белый мрамор гораздо роднее этого самого цветного пятна. Я вообще за монохром. Белое, черное. Иногда серое. Но… против начальства не пойдешь. Придется заказывать костюм зайчика, белочки или…ну не знаю… Шемаханской царицы, что ли. Кем там принято на костюмированные балы наряжаться?

– Юля, найди мне адреса ателье, которые шьют карнавальные костюмы. Поближе что-нибудь.

– Хорошо, Александра Сергеевна.

Звезд с неба моя секретарша не хватает, но исполнительна и вежлива – что есть, то есть.