За границей льдов (ЛП)

Брамбелл взглянул на Рохелио и испугался, заметив, что его помощник сильно побледнел. Инженеры и рабочие даже не потрудились скрыть свой ужас и свое отвращение. Один из инженеров отвернулся, и его снова стошнило. Невозмутимым выглядел только Глинн.

— Хорошо, давайте заканчивать, — сказал Брамбелл, быстро орудуя пинцетом с прорезиненными кончиками, и принявшись собирать обломки челюсти, зубы, кожу и все остальные оставшиеся части плоти. Все это он методично складывал на каталку. Один кусок мяса следовал за другим… осколок кости шел за лоскутом кожи… и так далее, и тому подобное…

Само лицо практически уцелело. Помялось, но уцелело, его не сплющило в кашу, как ожидалось. Рохелио работал на противоположной стороне каталки — сосредоточенно и методично. В ангаре царила жутковатая тишина. По мере того, как они продолжали, Брамбелл начал ощущать растущее беспокойство. Это был даже не страх — просто ощущение, что что-то неправильно. Но он предпочел ничего не говорить, чтобы не сойти за чудака, или того хуже, чтобы не вызвать панику.

Когда демонтаж подошел к концу, титановая сфера стала представлять собой скопление отдельных кусков, расположенных по порядку и пронумерованных для надежности. Все они, будучи уже на брезенте, были повторно тщательно обследованы Брамбеллом и Рохелио. Останки же тела Алекс Лиспенард, все до единого, были помещены на каталку. Наконец, склонившись над ними, Брамбелл попытался выровнять кусочки тела, словно собирая головоломку, и в этот самый момент уловил за своей спиной чье-то явное присутствие. Это был Глинн.

— Вы извлекли все останки? — спросил он.

Брамбелл ответил не сразу — несколько секунд ему потребовалось на то, чтобы сформулировать в голове подходящий ответ. Наконец, он сказал:

— Мы узнаем точно, когда взвесим останки, но на первый взгляд все значимые части тела присутствуют в наличии. Разумеется, нам нужно будет учесть потерю крови и попадание в ткани некоторого количества соленой воды… — он сглотнул.

— Конечно, — кивнул Глинн.

Один из инженеров, немного оправившись от шока, спросил:

— Почему, черт возьми, это существо раздавило батискаф? Это была его защитная реакция?

— Это случилось после того, как Лиспенард включила свою ацетиленовую горелку, — сказал Глинн, — поэтому я бы сказал, да, это была самозащита. Существо почувствовало боль и отреагировало.

Брамбелл ничего не сказал.

— Я думаю, что это был страх, — включился в разговор второй инженер. — Эта тварь испугалась.

Снова повисла тишина, затем Глинн обратился к Брамбеллу.

— Доктор, вы не согласны?

Чертов Глинн, — подумал Брамбелл.

— Если бы это было просто оборонительное действие, зачем существо проглотило сферу?

— Возможно, такова была его защитная реакция.

— Но Лиспенард не пыталась атаковать — она пыталась убежать. А тварь буквально засосала ее. Она не боялась.

— Что вы хотите сказать? — спросил Глинн.

Ну что ж, ты сам напросился.

— Подумайте, как выглядел батискаф, когда это существо исторгло его, — покачал головой Брамбелл. — Все оказалось сжато до размера шара.

— И?

Брамбелл раздраженно вздохнул.

— В детстве я гулял по Национальному Лесу Килларни с моим братом Симмонсом — упокой Господь его душу. И как два потенциальных натуралиста, мы собирали скелеты мышей и землероек. Мы знали, где их лучше всего добыть: недалеко от гнезд сов.

— Могу я спросить, к чему это лирическое отступление?

— Это гранула, — наконец, сказал Брамбелл.

— Что?

— Гранула. Как совиная. Боже, неужели вам требуются еще более прямолинейное разъяснение? — он махнул рукой, как будто сдаваясь, и пояснил максимально доходчиво для всех: — Это дерьмо.

31

Эту бомбу расфасовали на части очень изобретательным способом — все шесть элементов легко собираются в единое целое, — с ухмылкой размышлял Гидеон, осматривая ядерное оружие. Пять из шести частей находились на стеллажах здесь, в этом хранилище — запечатанные и готовые к сборке. Шестой же фрагмент — позолоченное плутониевое ядро — содержался в другом месте, его предполагалось установить в последнюю очередь с использованием специального оборудования.

Помещение находилось глубоко в недрах корабля, воздух здесь был спертым и слегка пах дизельным топливом, но Гидеона это не волновало. Он стоял и молча рассматривал составные части смертельного оружия, мысленно моделируя сборку. Основной корпус бомбы напоминал две половинки гигантского пляжного мяча, и он уже был оснащен низко- и высокоинтенсивными бризантными линзами. Инициатор находился в отдельной упаковке — имея размер меньше мяча для гольфа, он был дополнительно изолирован плотным слоем тяжелой свинцовой фольги. Детонаторы содержались в четвертом пакете, со всеми надлежащими проводами, они были готовы к установке в специальные медные пазы. В пятом пакете находился небольшой компьютер, к которому следовало подключить провода детонатора, и который, в конечном счете, и посылал сигнал детонации взрывному устройству.