За гранью Разлома (СИ)

— Мы многого достигли, — продолжал тем временем Александр, — и, отринув скромность должен сказать, привели к определённому процветанию соседние поселения. Но мне этого мало. Я хочу, чтобы мир вокруг тоже был безопасен, чтобы мои дети могли отправиться учиться в лучшие учебные заведения, не рискуя при этом жизнью, и получать знания от лучших учителей. Не спеша, шаг за шагом, мы обязательно этого добьёмся.

Глаза хозяина дома азартно блестели. Макс был почти уверен, что рано или поздно такую школу Александр устроит сам.

— Вот так мы здесь и живём. — Алесандр развёл руками. — Доверие между людьми, конкретные цели и готовность рискнуть, чтобы воплотить их.

Готовность рискнуть действительно наблюдалась. Так Кролик, которого Максу никак не удавалось привыкнуть звать по имени, храбро присоединялся к общим трапезам и стоически выдерживал хлопоты желающей накормить несчастного тощего мальчика Анны и крайне скептические взгляды Романа. Женя — к имени Осьминога оказалось привыкнуть проще — откровенно посмеивался. Макс, как и, судя по всему, Миша, даже не знал, как к этому относиться.

Другое дело, когда энтузиазм Анны переключился на Миру. Бедная девочка, совсем тощая, бледная, кости торчат, вены просвечивают! Её следовало кормить тройной порцией, купать, подстричь, выводить на прогулку, но только в тёплом шарфе! И вот ещё носки, чтобы ноги не мёрзли… Божечки, а обувь-то, обувь! Нужно непременно подобрать девочке носки по размеру!

Мира, в план Александра не вовлечённая, а потому совершенно не готовая ничем рисковать, сбежала после того, как Анна направила ножницы в сторону её волос. Пропажу своей спутницы первым заметил Мира после того, как та не появилась на ужине, а потом и на завтраке. Оказалось, девушка вернулась в автодом и теперь сидела там, закутавшись в гору одеял и пледов.

Неделя пролетела, как один миг, но каждый день в ней казался бесконечным. Иногда Максу казалось, что он сходит с ума или спит. Да, как во сне он просыпался на мягкой кровати, шёл в столовую, где уже был накрыт роскошный завтрак от Анны, слушал, как та пытается накормить то Кролика, то капризного Кирилла, а потом присоединялся к застольному разговору: про Инквизицию, вампиров, знакомых охотников и местную нечисть.

— Мне нравятся пяры, — сказал как-то раз Женя. — Я б себе такое завёл, если бы мог.

Единожды увидев пяру, Макс понял, что полностью с ним согласен. Две крупные чёрные птицы, похожие на бакланов и ворон одновременно, открывали свои клювы, как это делают удавы, позволяя Александру доставать оттуда предмет за предметом, многие из которых сильно превышали птичек в размерах.

— Отправлять пяр надёжнее, чем фуры, — усмехнулся хозяин дома, заметив выражение лица Макса. — Я отправляю вместе с ними плату и получаю товар. Удобно, правда?

— Правда, — согласился Чтец, а потом неожиданно для самого себя спросил: — Александр, что мы здесь делаем? Я хотел бы больше узнать про ваш план, приступить к его исполнению наконец.

— Чудесно! — обрадовался хозяин дома. — Ты наконец-то готов. Пойдём в мой кабинет, я расскажу тебе всё.

— А Миша?

— С ним мы уже говорили.

— Когда люди оказываются в новой обстановке, они невольно направляют внимание именно на неё, — объяснял Александр, удобно устроившись в кресле. Перед ним, как и перед Максом, стоял бокал вина, но оба они не спешили к ним прикасаться. — Наш разум не может успокоиться, пока не убедится, что здесь безопасно. Лишь через некоторое время мы слегка привыкаем, и только тогда стоит приступать к настоящей работе. Михаил освоился быстрее, а тебе, мой мальчик, потребовалось больше времени. Я хорошо понимаю тебя. И, — он вдруг усмехнулся, — я снова назвал тебя мальчиком, хотя, конечно же, ты таковым давно не являешься.

Макс неопределённо дёрнул плечом. Обращение его не задевало, но однозначно позволять и дальше называть себя мальчиком он не хотел.

— В знак моего серьёзного настроя предлагаю тебе обращаться ко мне на «ты». Должен признаться, я всех об этом прошу, но с тобой, Максим, случай особый.

— Понимаю.

Он действительно понимал, но сейчас хотел другого, и Александр не заставил его долго ждать.