За гранью Разлома (СИ)

Правила для вас предельно просты. Вы — герои, которые хотят помочь людям, раздают печати совсем бесплатно. Вы делаете это в рамках вашей борьбы с вампирами, тут можно из речи Чтеца что-нибудь повторить, типа, не надо бороться вместе с нами, просто помогите нам себя защитить.

— Хорошо сказано. — Макс мысленно записал фразу в список того, что будет можно сказать.

— Спасибо. Так вот. Вы ни на кого и ни с кем не работаете, вас только двое, но многие — так и говорите, «многие», без какой угодно конкретики, — вызываются вам помочь. Вот вы и сговорились с несколькими мастерами…

— Мы же ни с кем не работаем.

— Подловил. Ничего, я верю, ты сумеешь этот момент как-нибудь сгладить. Минимум конкретики. Мастеров много, они не связаны друг с другом, на смену одному всегда может прийти другой. Тут помогли, там помогли… Ну, ты понял. Делай упор на то, что именно ты нашёл и выбрал эти печати, именно благодаря тебе они сейчас попали к этим людям.

С мэром всё то же самое. Александр помог вам связаться, но вообще вы так, случайно пересеклись и больше не встретитесь. Вы ничего о нём не знаете. Лучше про Александра вообще не говорить, с журналистами — тем более.

И отдельно важный момент, Чтец, это к тебе в основном. Никак, вообще никак не интересуйтесь этой их секретной печатью. Я знаю, ты любитель, но сейчас не нужно.

— Я и не собирался. — Макс пожал плечами, но Осьминог как будто и не заметил.

Здесь не было ничего сложного, ничего такого, чего Макс не сделал бы сам. Наверное, потому это бесило так сильно и потому, прямо глядя в глаза ожидаемо заинтересовавшемуся журналисту, он говорил с таким напором.

Люди умирают. Охотники не могут спасти всех. Охотники защищают мирных жителей вместо того, чтобы выполнять свою работу — уничтожать врагов. Мы все хотим одного и того же, так помогите нам вам помочь. Мы хотим научить людей защищаться и предлагаем желающим наборы простых печатей. Пока рано говорить подробности во всеуслышание, сперва посмотрим, как пойдут дела здесь. Мы не хотим никого подвергать ненужному риску.

— Я вижу, вы вложили в этот проект много сил, — заметил под конец безмерно довольный грядущей сенсацией щуплый паренёк явно младше двадцати лет. — Но я не могу не спросить, какую же роль во всём этом играет Бессмертный?

И он посмотрел на Мишу, и Макс следом за ним. Всё это время Бессмертный стоял как памятник силе и уверенности, скрыв всё, что могло бы отразиться на его лице, своей хоккейной маской.

— Мы с Чтецом хотим одного и того же, но умеем разное, — ничего не выражающим голосом ответил он. — Чтец умеет искать и говорить с людьми, а я — сражаться и не умирать. Мы хорошо дополняем друг друга, и в общении с прессой я — слабая сторона.

— Означает ли это, что вы занимаете ведомую позицию?

Макс напрягся. Почему парнишка ведёт в эту сторону, какой ответ он хочет записать на свой маленький диктофон, который он пихает то к его, то к своему лицу?

— В разговорах и выступлениях — да, — Миша остался невозмутим. — Поэтому и сейчас я предпочту вновь передать слово Чтецу.

Поселение Макс покинул изрядно истощённым, разрываясь между желанием напроситься переночевать где-нибудь на нормальной кровати и пониманием, что это невозможно. Слишком высокий риск показать лицо, так что пришлось возвращаться в Ласточке и, отъехав на безопасное расстояние, устраиваться спать на полу.

Спальный мешок был хорошим, но по полу дуло.

— Я готов поменяться, — Осьминог демонстративно поднял руку. — Пусть дует, зато можно выпрямить ноги!

Ему никто не ответил. Нельзя было не заметить, что с их прошлой встречи в Порисульках торговец заметно похудел, но уложить его в ту часть прохода, где спал Макс, не представлялось возможным.

Здесь, в нескольких километрах от поселения, они провели ещё несколько дней. Разобрав своё оборудование, Рома ловил радиоволны, выжидая, когда же выйдет их интервью. Миша читал книгу Даррелла, прихваченную из библиотеки Александра, Чтец в тысячный раз осмотрел печати на руле Ласточки и даже кое-как зарисовал контуры в блокнот, надеясь когда-нибудь сравнить узор с тем, который был на печати Кота. Есть ли в них общее? В голове, более ничем не занятой, роились тысячи мыслей, упрямо не желая складываться во что-то осмысленное, лишь казалось, что есть что-то, вот только ухвати, но нет. В последний момент озарение убегало прочь, оставляя в руке оторванный хвост невнятных ощущений.

А Женя просто страдал. Ему хотелось общения, потому он добрый десяток раз пересказал свои мысли по поводу их выступления, повторил инструкции Александра, дал миллион советов и довёл, кажется, всех до белого каления. Макс знал, что сорвётся первым, однако от ссоры их спас довольный смешок Ромы. Долгожданная запись наконец-то прозвучала в прямом эфире, и даже Чтец оценил, насколько она была хороша.

18. Разговоры

Встречать вернувшихся путешественников Александр вышел лично. Сияя от распирающих его чувств, он размахивал руками и, указывая на свой дом, умолял их поскорее последовать за ним в его кабинет.