За гранью сказки

Полуночные шабаши ведьмы проводили в старой хижине, целиком построенной из сучьев и грунта и стоявшей посреди реки, будто огромная бобровая плотина. Из единственной печной трубы поднимался столб дурно пахнущего дыма – он служил сигналом для ведьм, добиравшихся до реки, что встреча вот-вот начнётся.

Обычно собрания проходили скучно, и многие ведьмы их не посещали, однако из-за недавних событий, нарушивших мирный ход жизни, на сегодняшнюю встречу захотели явиться почти все.

Одни ведьмы шли до хижины пешком или ехали верхом на мулах. Другие, завидев столб дыма, летели к нему на мётлах. Некоторые плыли на лодках или самодельных плотах. Иные даже добирались вплавь, извиваясь в воде, словно змеи.

К полуночи в хижине яблоку было негде упасть. Около сотни ведьм сгрудились вокруг громадного котла в центре хижины, а опоздавшие стояли позади них.

Как водится, тёмная магия оставляет отметины на тех, кто её использует, потому внешность всех женщин изменилась до неузнаваемости. У некоторых ведьм от колдовства появились бородавки, носы раздулись, плоть начала гнить, а глазные яблоки выпадали из глазниц. Другие лишь отдалённо напоминали людей и больше походили на зверьё: у них были рога и копыта, хвосты и оперение, а у иных даже пятачки и клювы.

Приземистая тучная ведьма с окаменевшей кожей подошла к котлу и бросила в него пригоршню булыжников. Варево вспыхнуло, осветив комнату зловещим зелёным светом. Шабаш начался.

– Добро пожаловать, сёстры, – просипела ведьма. – Я Горгулья, Каменная госпожа Гномьих лесов. Полагаю, мы все собрались сегодня по общему делу, так что не будем терять времени.

Ведьмы переглянулись и кивнули. Быть может, у них каждый был сам за себя, но, если им грозила опасность, они объединялись.

Первой взяла слово Змеина, ведьма с чешуйчатой зелёной кожей и длинным раздвоенным языком.

– Мы с-с-собрались, чтобы обс-с-судить пропавш-ш-ших детиш-ш-шек, – прошипела она. – Разреш-ш-шите с-с-сказать: ведьма, которая их-х-х пох-х-хищ-щ-щает, должна перес-с-стать, пока нас-с-с вс-с-сех-х-х не убили!

Многие ведьмы возмутились её высказыванием. Уголина, ведьма, покрытая пеплом и сажей, так сильно ударила рукой по камню, на котором сидела, что от её кулака откололся кусок угля.

– Да как ты смеешь нас обвинять! – завопила она на Змеину, и изо рта у неё посыпались тлеющие угольки. Чем сильнее она распалялась, тем больше на её коже появлялось трещин, сквозь которые будто просачивалась лава. – Нас всегда обвиняют во всех бедах! Уж от одной из нас такого точно не ждёшь!

Древина, ведьма с волосами из прутьев и телом, покрытым древесной корой, поддержала Змеину:

– Двенадцать детей из Углового королевства и двенадцать детей из Прекрасного бесследно исчезли, – проскрипела она. – На такое злодеяние могла решиться только ведьма, и, скорее всего, она сейчас среди нас, в этой хижине!

Паучина, крупная ведьма с клыками, четырьмя волосатыми руками и такими же ногами, спустилась с потолка на паутине из своей слюны.

– Раз вы так уверены, что детей похитила ведьма, значит, это одна из вас! – прорычала она, тыча в них всеми четырьмя руками.

Хижину огласили громкие крики, потому что каждая ведьма желала высказать своё мнение. Горгулья швырнула в котёл ещё камней, и ослепительная зелёная вспышка приглушила вопли ведьм.

– Молчать! – выкрикнула Горгулья. – Неважно, какая ведьма это сделала, – королевства обвинят в этом всех нас! До меня дошли слухи, что в деревнях собираются устроить охоту на ведьм. Мы должны быть к этому готовы!

Вперёд вышла ведьма в бордовом одеянии.

– Можно кое-что предложить? – спокойно спросила она и сняла капюшон. Несколько ведьм ахнули: она выглядела как обычная женщина средних лет, причём весьма привлекательная.

– Агетта! – свирепо посмотрев на неё, воскликнула Горгулья. – Почтила-таки нас своим присутствием спустя столько лет.

– Ей здес-с-сь не мес-с-сто! – прошипела Змеина.

– Позор на всё сообщество настоящих ведьм, – добавила Уголина.

Все ведьмы принялись дружно порицать Агетту, но та явилась сюда не для того, чтобы устраивать склоки.

– Хоть я и занимаюсь светлой магией, я такая же ведьма, как и вы, – сказала Агетта. – И уверяю вас: если пропадёт ещё больше детей, никто не станет разбираться, какой вид магии я использую. Разъярённая толпа ринется в Гномьи леса и не остановится, пока не отловит всех ведьм до последней. Нас всех поймают и сожгут на костре. Так что, в отличие от вас, я пришла сюда предложить решение, которое поможет предотвратить охоту на ведьм.

Ведьмы заворчали и принялись осыпать Агетту бранью. Горгулья бросила ещё одну пригоршню камней в котёл, чтобы утихомирить товарок.

– Никто из нас не хочет попасть под травлю, а посему, если Агетта знает, как этого избежать и спасти нас, пускай говорит, – сказала она. – Но поживее: у меня камни заканчиваются.

Агетта обвела взглядом собравшихся, посмотрев почти на всех ведьм. Она знала, что убедить их будет непросто, но решила стоять на своём до конца.