За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг.

Мне объявлено, что в случае неисполнения указанного в подписке моя семья будет преследоваться наравне с семь ями белогвардейцев и контрреволюционеров.

Требую смертного приговора для себя… если разглашу какие-либо сведения и буду действовать во вред Советской власти, о чем и подписываюсь…

Подпись: «Ощепков».

Так Ощепков, которому суждено было заняться сбором сведений о японской оккупационной армии на Сахалине, принял присягу, ко многому его обязывавшую, и согласился выполнять задания военной разведки.

Текст этого документа может вызывать разные оценки. Это естественно. В нем действительно много революционного пафоса, декларативности и требовательности. Особенно тревожно воспринимаются слова: «Требую смертного приговора для себя… если разглашу какие-либо сведения и буду действовать во вред Советской власти…»

Некоторые исследователи, имевшие возможность познакомиться с этим документом, узрели в этом тексте некую революционную кровожадность. Согласиться с этим не могу. Сказать так — значит видеть только текст этого документа без учета времени и обстоятельств, в которых жили и боролись за свободу те, кто составлял этот текст, и кто добровольно соглашался выполнять его требования.

Время, когда Ощепков подписывал текст этой присяги, было тяжелым. Трудно было не только в Москве и Петрограде, но и на Дальнем Востоке. Граждане России были разделены девятым валом революции. Они безжалостно боролись друг против друга. Одни защищали свою частную собственность, свою жизнь во дворцах и право безжалостно эксплуатировать своих соотечественников. Другие, эксплуатируемые и бесправные соотечественники, восстали и начали бескомпромиссную борьбу за равные права и свою свободу.

Многие народы прошли через подобное испытание. Они смогли самостоятельно найти компромиссное решение государственного устройства. Богатых меньше не стало, но значительно стало меньше бедных и бесправных. Надо сказать, что ни англичанам, ни французам, ни американцам никто извне не мешал выбирать формы государственного устройства, которые отвечали демократическим принципам и их национальным традициям.

После революции 1917 года в России все складывалось иначе. Пользуясь падением власти Романовых, а также временным ослаблением военного могущества России, иностранные государства, среди которых были Германия, Польша, Япония, США и другие, сочли необходимым и даже возможным вмешаться во внутренние дела России. В начале ноября 1917 года представители США и Японии заключили между собой соглашение по «проблеме» бывшего царского Дальнего Востока. В историю дипломатии этот договор вошел как «соглашение Лансинг[3] — Исии[4]». Вашингтон признавал за Японией ее «особые интересы» в Китае и одновременно решил организационные вопросы военной интервенции на Дальнем Востоке[5].

Интервенты нанесли России значительный материальный ущерб, размеры которого до сих пор так никто и не смог подсчитать.

Бескомпромиссность той кровопролитной борьбы, которая в истории прописана как Гражданская война и борьба против иностранной интервенции, естественно, нашла отражение в присяге, которую не только подписал, но и принял секретный сотрудник военной разведки «Д. Д.».

Глава четвертая ТАЙНЫЙ ОПЕКУН

Опекуны бывают добрые и злые, открытые и тайные. В 1907 году в качестве тайного опекуна выступил разведывательный отдел Заамурского военного округа. Случилось это в связи с особыми обстоятельствами. Они произошли в разных городах, отделенных друг от друга тысянами километров: в Петербурге, российской столице, и в Александровске, который располагался на краю Российской империи, а точнее — в северной части острова Сахалин, где находился военный гарнизон, а также коротали жизнь ссыльные и каторжники.

Разведчик «Д. Д.», который отправился в Александровск для выполнения задания разведывательного отдела штаба Сибирского военного округа, на встрече во Владивостоке сказал «Аркадию», что он родился на Сахалине. Это было действительно так. Псевдоним «Д. Д.» был присвоен Василию Ощепкову. Судя по записи в метрической книге Александровской Покровской церкви, Василий родился 25 декабря 1892 года в городе Александровске на Сахалине.

Сохранилась и запись, сделанная в метрической книге накануне нового 1893 года. В тот предпраздничный день священник Александр У пинский, настоятель церкви, еделал запись, в которой утверждалось, что «31 декабря было совершено таинство крещения незаконнорожденного Василия. Мать ребенка — каторжная Александровской тюрь мы Мария Семеновна Ощепкова, православного вероисповедания».

Фамилия отца указана не была. Однако, судя пр записи, при крещении Василия присутствовали «старший писарь Управления войска острова Сахалин Георгий Павлович Смирнов и дочь надворного советника Якова Наумовича Иванова девица Пелагея Яковлевна»[6].