Читаем За и против кинематографа. Теория, критика, сценарии полностью

Голос 1: Этот квартал был создан для ничтожного достоинства мелкой буржуазии, для представительных занятий и интеллектуального туризма. Малоподвижные жильцы верхних этажей были защищены от влияний с улицы. Этот квартал остался таким же, как был. Он был внешним окружением нашей истории. Тут на практике подверглись сомнению все развлечения и труды общества, оспаривалась сама его идея о счастье.


Фасады домов квартала Сен-Жермен-де-Пре[1].

Субтитры: Париж, 1952.

Проходят юноши.

Фотография двух парочек, пьющих вино за столом в кафе, исследуется камерой, в стиле фильмов арт-хаус1.

Гендель: Церемониальная тема путешествий.


Эти люди также презирали так называемую субъективную глубину. Их не интересовало ничего кроме достаточно конкретного выражения их собственных жизней.

Голос 2: Люди не осознают собственную истинную жизнь в полной мере… наиболее часто действуя нерешительно; их поступки преследуют их, поражают их своими последствиями; в каждое мгновение группы и отдельные личности сталкиваются лицом к лицу с результатами, которых они не ожидали.


Музыка прерывается.


Голос 1: Они говорили, что забвение было их главной страстью. Они хотели ежедневно изобретать всё заново; стать господами и владельцами их собственных жизней.


Другие лица2.


Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по её сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями3.


Папа римский и другие духовные лица.


Достигнутый прогресс во владычестве над природой ещё не был продолжен соответствующим освобождением повседневной жизни. Молодёжь растекалась среди различных средств управления подчинением.


Юноши выходят из лицея. Французская полиция на улице.


Наша камера запечатлела для вас несколько образов эфемерного микрообщества.


Фрагмент в стиле кино- или телерепортажа: столы кафе Сан-Жермен-де-Пре.


Знание эмпирических фактов остаётся абстрактным и поверхностным пока оно не конкретизируется, будучи собранным воедино. Это – единственный метод, который позволяет нам отбросить частичные и абстрактные проблемы и добраться до их конкретной сущности, и далее – к их значению.

Эта группа жила на краю экономики. Она была склонна к чистому потреблению, и в первую очередь – к свободному потреблению её собственного времени. Таким образом, она оказывалась непосредственно вовлечённой в качественные изменения повседневности, но не имела каких-либо средств, чтобы влиять на эти изменения.

Область перемещения этой группы была крайне ограниченной. В те же самые времена они заставали те же самые места. Никто не хотел ложиться спать рано. Продолжались обсуждения смысла всего этого…


Ночь в районе Ле-Аль.

Ночная панорама перекрёстка Ле-Аль, крайне оживлённого и запруженного.


Голос 2: «Наша жизнь – в ночи без света путешествие зимой… путь прочесть мы тщимся свой…»4

Голос 1: Покинутая литература оказала замедляющее влияние, выраженное в некоторых эмоциональных формулировках.


Разные съёмки рассвета в Ле-Аль.


Голос 2: В этом столь исхоженном лабиринте были усталость и утренний холод, словно загадка, которую нам надо решить. Это была обманная действительность, в которой необходимо было обнаружить подлинное богатство реальности.

На берегу реки вечер начался снова; и нежность; и важность незначительного мира. Подобно тому как два глаза видят размыто многое из того, что чётко видит один, так и желание может с разной степенью упорства бороться за многие объекты, но подлинно любить может только один из них.


Вид Сены на востоке Парижа.

Куча кирпичей на набережной Сан-Бертран.

Делаланд: Величественная и трагическая тема (соло на фаготе). Девушка.

Музыка стихает.


Голос 3: Никто не рассчитывал на будущее. Не было никакой возможности быть вместе в другое время или в другом месте. Никогда не было бы большей свободы.


В лабиринте из кирпичей.

Выезжают машины полиции.

Сумерки на острове Сан-Луи.

Две очень юные пары танцуют на пляже возле гитариста.


Перейти на страницу:

Все книги серии Real Hylaea

Похожие книги

Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир
Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир

Масштабный всплеск зрительского интереса к Шерлоку Холмсу и шерлокианским персонажам, таким, как доктор Хаус из одноименного телешоу, – любопытная примета нынешней эпохи. Почему Шерлок стал «героем нашего времени»? Какое развитие этот образ получил в сериалах? Почему Хаус хромает, а у мистера Спока нет чувства юмора? Почему Ганнибал – каннибал, Кэрри Мэтисон безумна, а Вилланель и Ева одержимы друг другом? Что мешает Малдеру жениться на Скалли? Что заставляет Доктора вечно скитаться между мирами? Кто такая Эвр Холмс, и при чем тут Мэри Шелли, Вольтер и блаженный Августин? В этой книге мы исследуем, как устроены современные шерлокианские теленарративы и порожденная ими фанатская культура, а также прибегаем к помощи психоанализа и «укладываем на кушетку» не только Шерлока, но и влюбленных в него зрителей.

Анастасия Ивановна Архипова , Екатерина С. Неклюдова

Кино
Итальянские маршруты Андрея Тарковского
Итальянские маршруты Андрея Тарковского

Андрей Тарковский (1932–1986) — безусловный претендент на звание величайшего режиссёра в истории кино, а уж крупнейшим русским мастером его считают безоговорочно. Настоящая книга представляет собой попытку систематического исследования творческой работы Тарковского в ситуации, когда он оказался оторванным от национальных корней. Иными словами, в эмиграции.В качестве нового места жительства режиссёр избрал напоённую искусством Италию, и в этом, как теперь кажется, нет ничего случайного. Данная книга совмещает в себе черты биографии и киноведческой литературы, туристического путеводителя и исторического исследования, а также публицистики, снабжённой культурологическими справками и изобилующей отсылками к воспоминаниям. В той или иной степени, на страницах издания рассматриваются все работы Тарковского, однако основное внимание уделено двум его последним картинам — «Ностальгии» и «Жертвоприношению».Электронная версия книги не включает иллюстрации (по желанию правообладателей).

Лев Александрович Наумов

Кино
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо

Александр Абдулов – романтик, красавец, любимец миллионов женщин. Его трогательные роли в мелодрамах будоражили сердца. По нему вздыхали поклонницы, им любовались, как шедевром природы. Он остался в памяти благодарных зрителей как чуткий, нежный, влюбчивый юноша, способный, между тем к сильным и смелым поступкам.Его первая жена – первая советская красавица, нежная и милая «Констанция», Ирина Алферова. Звездная пара была едва ли не эталоном человеческой красоты и гармонии. А между тем Абдулов с блеском сыграл и множество драматических ролей, и за кулисами жизнь его была насыщена горькими драмами, разлуками и изменами. Он вынес все и до последнего дня остался верен своему имиджу, остался неподражаемо красивым, овеянным ореолом светлой и немного наивной романтики…

Сергей Александрович Соловьёв

Биографии и Мемуары / Публицистика / Кино / Театр / Прочее / Документальное