За ядовитыми змеями

Так продолжалось минут десять, после чего измученная скаптейра «упала в обморок». Я покинул свое убежище и ушел в пески. Вечером, возвращаясь назад, я увидел на этом же месте свою старую знакомую. Она уже вполне оправилась после пережитого и гонялась за мухами. Поблизости ковыляло несколько чернотелок, но ящерка теперь старательно их обходила, уступая дорогу. Так приходит опыт. С возрастом пресмыкающиеся накапливают его, но их слабая память не в состоянии удержать всего.

«Эгоизм» пресмыкающихся заключается и в том, что они совершенно не передают накопленный опыт своим сородичам или потомству. Бросая детенышей на произвол судьбы, пресмыкающиеся предоставляют им возможность самим заботиться о себе, чем разительно отличаются не только от высокоорганизованных млекопитающих, но и от птиц. В Туркмении водится сарыч-канюк, которого часто называют курганником. Эта ржаво-бурая хищная птица — великолепный охотник, совершающий дерзкие набеги в пески. Крайне прожорливый, канюк истребляет несметное количество песчанок, сусликов, хомячков. Безжалостный враг мелких зверьков и птиц, канюк в то же время является примерным семьянином, ревностно охраняет своих птенцов, оберегает их от опасности и терпеливо обучает искусству охоты. Птенцы канюка, выучившись летать, сопровождают родителей в разбойничьих набегах на окрестности, перенимают опыт старшего поколения. Птицы учатся не только у своих родителей — они очень быстро перенимают полезное друг у друга. В Англии много лет подряд молочницы по утрам оставляли на улице бутылки с молоком. Большая синица научилась откупоривать картонные крышки бутылей, и в короткое время этот способ стал известен и другим синицам. Торговцы молоком попали в затруднительное положение и спаслись от убытков только тогда, когда некий изобретатель сконструировал особую крышечку для бутыли, с которой синицы уже ничего поделать не могли. У пресмыкающихся подобные способности отсутствуют, о чем вообще-то жалеть не приходится, ибо в таком случае змеи сделались бы во много раз опаснее.

Индийских факиров, заклинателей змей, подчас несправедливо считают ловкими манипуляторами. Немало ходит рассказов о том, что они стараются каким-либо образом обезвредить своих питомцев, вырывают у них ядоносные зубы. На самом деле это искусные дрессировщики, люди редкого мужества. Они досконально изучают повадки своих страшных подопечных, стараются работать с ними, когда пресмыкающиеся находятся в спокойном состоянии (а следовательно, медлительны и не агрессивны). Давно известно, как действует на змей музыка. Особенно «музыкальны» кобры. Нужно сказать, что кобры самые нервные, неуравновешенные и впечатлительные натуры среди ядовитых змей, и именно на них музыка действует успокаивающе. Обычно, завидев человека, кобра приподнимается над землей, раздувает капюшон, раскачивается, готовясь к броску. Услышав тихую музыку, она застывает, постепенно капюшон змеи сжимается, она впадает в странное оцепенение. Когда музыка обрывается, змея постепенно приходит в себя. Через некоторое время эта же самая кобра готова с молниеносной быстротой бросаться на людей, развертываясь подобно стальной пружине.

Заклинатели змей в Индии и других странах почти не выступают без флейты или дудочки. Заслышав знакомую мелодию, кобры выползают из корзин и, как зачарованные, слушают музыку. В этот момент, когда пресмыкающееся находится в состоянии своеобразного гипноза, дрессировщик-заклинатель может брать змею в руки, подносить к губам, вешать на шею, словно веревку. Дрессировщики избегают резких движений, опасаясь вывести змею из транса. Если это случится — спасения нет. Вообще кобры — удивительные существа, поистине все зависит от их настроения. Известны случаи, когда кобры не кусали бравших их людей. В Туркмении шофер, приехавший в пустыню впервые, голыми руками спокойно снял с дерева двухметровую змею и не поверил, когда я сказал ему, что это кобра. У моего знакомого долгое время жила «ручная» кобра. Она узнавала хозяина по походке и не раздувалась, когда он подходил близко. Если же приближался другой человек, кобра тотчас занимала оборонительную позицию. Змея настолько привыкла к хозяину, что тот рисковал брать ее в руки. Осторожно, медленным движением он сажал кобру за пазуху, змея обвивалась вокруг талии, облизывала кожу тонким раздвоенным языком. Я как-то спросил, какое он испытывает в этот момент ощущение; на что он, лукаво улыбаясь, ответил:

— Неприятное… Не верите — можете попробовать.

Действительно, нужно обладать отвагой, железными нервами, чтобы проделывать со змеей подобный эксперимент! Кстати, никакой музыкальный инструмент мой знакомый не применял.