За каменной стеной

Неловко застыв, я резко опустила голову, желая спрятать лицо за волосами. Отступая ближе к стене, только сейчас осознала, как рисковала, приходя сюда! Что я скажу ему? Как объясню брату свой ночной визит в клуб?

Пришлось срочно принимать решение. Осторожно озираясь, я прикинула расстояние до административного коридора, но сразу отмела эту идею. Слишком далеко. Тогда я предположила, что можно кого-нибудь попросить позвать Мишу. Однако и эта мысль меня не вдохновила. Хватит ли мне смелости дождаться его, если я уже сейчас готова сбежать?…

Досада заняла грудную клетку – так не хотелось уходить, отказываться от горячего желания сердца! Но обстоятельства сложились против него, поэтому я смиренно развернулась и без промедления зашагала к выходу из зала. Шла, глядя себе под ноги, а потому совсем не была готова, что меня внезапно остановят… Точнее, ловко поймают за плечи чьи-то сильные руки.

От неожиданности и испуга я даже не сразу поняла, кто развернул меня к себе. Уставилась на парня в стильном спортивном костюме синего цвета, как на незнакомца.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Миша, хмуро вглядываясь в мое лицо.

На молчание – наклонился чуть ближе, приподнял мой подбородок теплыми пальцами и спросил требовательнее:

– Что случилось, Полина?

– Я… – наконец подала я голос, да только на этом и остановилась.

Болезненный ком вдруг встал в горле, перекрывая доступ кислороду, глаза наполнились слезами, и с губ сорвался тихий всхлип.

Миша потерял терпение. Шумно выпустил воздух из носа, покровительственно обнял меня за плечи и строго велел:

– Так, пошли.

Глядя перед собой острым взглядом, он куда-то уверенно повел меня. Любой, кто пытался его задержать, получал сухой отказ, словно с моим появлением все отошло на второй план. И я вдруг почувствовала себя такой защищенной… Как будто находилась в самом правильном и надежном месте из всех возможных. Даже перестала переживать из-за сослуживца Димы. К тому же он был слишком занят, когда мы проходили мимо, и вряд ли заметил меня за широкой фигурой Миши…

Он остановился возле массивных дверей своего кабинета, но даже тогда не перестал обнимать мои плечи. Лишь заведя меня внутрь и запершись, нехотя отстранился.

Обставленный со вкусом кабинет показался мне очень достойным. Наверное, потому что он отражал характер своего хозяина в деталях и в общем настроении. Я даже ощутила себя скованно, впервые осознав власть, которую имел Миша в этом клубе.

Он уже вернулся со стаканом воды и вложил мне его в руки.

– Ты здесь брата искала? – спросил хозяин кабинета, встретившись с моими глазами, где все еще стояли слезы.

– Нет, – тут же обронила я, продолжая неловко держать нетронутый стакан. Затем, не давая себе возможности подумать, выпалила: – Миша, я… я не хочу, чтобы ты был просто моим знакомым! Можно… ты будешь моим другом?… Еще не поздно?

Испытав меня напряженным молчанием, он опустил взгляд на стакан и вдруг поднял его к моим губам, обняв своей ладонью мою руку. Это немного отвлекло от накала эмоций внутри, поэтому я послушно сделала пару надрывистых глотков.

– Нет, не поздно, – спокойно объявил Миша, продолжая обнимать мою руку. Дождался, пока наши глаза встретятся, и добавил: – Я никогда не был и не буду просто твоим знакомым, Полина. Даже если ты сильно меня попросишь.

Убедившись, что я напилась, он забрал стакан и потянул меня обомлевшую к столу. Усадил прямо в свое больше рабочее кресло, а для себя взял стул, стоявший у стены. Установив его напротив, хозяин кабинета сосредоточил на мне взгляд исподлобья и непреклонно велел:

– А теперь расскажи мне, что случилось.

И я рассказала. Ничего не утаивая и не смягчая. О внезапном звонке ректора, из-за которого родители теперь все знают, о проблемах Марины и о том, как из-за ссоры я ушла из дома.

Когда замолчала, Миша откинулся на спинке стула, словно только в этот момент позволил себе расслабиться, хмуро потер переносицу и выдержал напряженную паузу.

– Твой батя, конечно, тот еще фрукт, – мягко говоря, заметил он в какой-то момент. – А ты молодец, что высказалась. Его нужно было тормозить, так что не вини себя.

Я стыдливо опустила глаза. Вообще-то, о чувстве вины я не упоминала, но Миша, похоже, прекрасно это увидел.

– И поверь, тебе не стоит переживать из-за последствий, Малек, – успокаивающе добавил он. – Когда ты вернешься домой, отец тебе слова не скажет – вот увидишь. Можешь не бояться.

Миша сказал это, глядя на меня с абсолютной уверенностью, однако это не подействовало.

– Ты плохо знаешь моего папу, – негромко возразила я. – После такого… даже не представляю, что меня ждет дома!

Он задумчиво кивнул и согласился:

– Может быть, я его не знаю… Но я хорошо знаком с подобным типом людей. Несмотря на железный характер, они не лишены чувств и слабостей. И так же глубоко переживают все, только внутри себя. Уверен, сейчас твой отец не о наказании думает, Полина, а места себе не находит. Сидит в своем кабинете, смотрит в пространство и пребывает в полной растерянности от незнания, где сейчас его дочь.