За каменной стеной

Эти слова внезапно пронзили меня в самое сердце. Горло сдавило, слезы набежали на глаза, которые я поспешила спрятать, не в силах сдержать плач.

Легкое оцепенение пронеслось по телу, когда теплые мужские руки утешающе накрыли мои. Это тепло мгновенно распространилось по нервным окончаниям, успокаивая эмоции, но замещая их другими – приятными, неправильными, запретными.

– Ты… очень снисходителен к нему, – сбивчиво произнесла я, лишь бы отвлечься от того, что испытывала. – Он думает о тебе гораздо хуже… Даже не верит в твою невиновность.

Сказала и тут же спохватилась. Растерянно уставилась на Мишу, чувствуя, как жгучий румянец стыда расползается по щекам.

Это все из-за его близости – я не думала, что говорю!

– Ой… прости, я не хотела! – искренне поспешила сказать, но Мишу как будто совсем не задели мои слова.

Он лишь слегка улыбнулся и задумчиво опустил взгляд.

– Это его право, – сдержанно сказал хозяин кабинета, убирая свои руки от моих. – Он не обязан оправдывать меня – так же, как и я не обязан оправдываться перед ним.

– Да, но… Главное, я знаю, что ты ни в чем не виноват! От этого ведь никто не застрахован.

Миша отвел напряженный взгляд и отстраненно согласился:

– Ну да.

А мне прямо подпрыгнуть захотелось от неловкости, застывшей в воздухе.

– Извини, пожалуйста, – вновь попросила я смущенно. – Не стоило мне затрагивать эту тему.

– Почему? – вдруг серьезно спросил он, приводя меня в замешательство.

– Ну… я же понимаю – тебе неприятно.

На это Миша как-то невесело усмехнулся.

– Все понимают. И все берегут мои чувства, – задумчивым тоном констатировал он, глядя на меня. От внимания карих глаз, на дне которых застыл холод, даже неуютно стало. – А может, проблема вовсе не в этом?

– Не в этом?… – едва слышно повторила я.

– Нет, – отрезал Миша, склонив голову набок. – Может, я просто не хочу никого разочаровать? А может, это ты, как и другие, боишься разочароваться?

Дыхание перехватило от захлестнувшего меня протеста.

– Я не боюсь, – возразила я, недоуменно мотнув головой. – Потому что я не разочаруюсь!

– Ты не можешь этого знать, Полина.

Его предостережение между строк сбивало с толку и даже настораживало… Однако я стояла на своем.

– Возможно, но я… доверяю своему сердцу!

Взгляд карих глаз исподлобья застыл на мне. Словно Миша пытался просканировать, насколько я честна в своих словах.

– Ладно, – неожиданно бросил он с равнодушием. Поднялся со стула и вернул его к стене, приводя меня в растерянность.

Димин друг будто резко решил поставить точку в этом разговоре, отмахнуться от него. Неужели увидел что-то в глубине моих глаз, что вызвало сомнения?

Неужели я все-таки боялась?…

Мне ведь никто не рассказывал подробностей. Дима был как не в себе после того проклятого вечера, когда они с Мишей встретились в баре, и его жизнь изменилась навсегда. Все, что удалось выяснить – только благодаря случайно услышанным разговорам.

Мой напряженный взгляд застыл на широкой спине хозяина кабинета, который остановился возле комода с ящиками. Он стянул с него мужскую сумку и неожиданно напомнил:

– Насчет твоей подруги, Полина…

– Да, я не знаю точно, что произошло в тот вечер! – внезапно перебила я его, неловко поднявшись с кресла. Заставляя оглянуться и выслушать. – Но даже если ты совершил ошибку, Миша… Я не стану осуждать тебя. Ни за что.

Испытывая меня хмурым взглядом, он вернул сумку на место и медленно повернулся. Кажется, я застала хозяина кабинета врасплох своими словами. Но невозможно было понять, о чем он думает.

– Я видела у тебя шрамы, – взволнованно добавила я. – Ты получил их в тюрьме, да?… Ты там вынужден был делать что-то плохое? Я… не боюсь правды. Не сломаюсь и не упаду в обморок, если ты мне расскажешь все.

Последнее я сказала практически с вызовом, чтобы у Миши больше не осталось ни единого повода проявлять ко мне снисхождение. Он в свою очередь продолжал смотреть на меня в упор, только в карих глазах словно все эмоции пропали.

– Я знаю, что ты хорошая и смелая девочка, – отозвался вдруг хозяин кабинета с налетом холода в голосе, одновременно делая шаг в мою сторону. – Но я убил человека, Полина. И неважно, что это вышло случайно, и что он собирался с ножом кинуться на моего друга, которого я бросился защищать. Этот урод… он приходит ко мне во снах до сих пор, – выдавил Миша сквозь стиснутые зубы, остановившись так близко, что я вжалась поясницей в стол. – И он будет приходить. И пялиться на меня будет до конца моих дней, блядь.

Я нервно сглотнула от колючего смятения, лишь мельком отметив то, что он сказал про Диму. Ведь мне было известно, что Миша защищал себя, но оказалось все не совсем так!

– Так что твой отец по-своему прав, – напряженно продолжил он, а меня в жар бросило от того, как его потряхивает. Не думала, что увижу в душе любимого человека такие тяжелые эмоции! – Я ведь уже никогда не буду таким, как прежде. И то, что происходило со мной в тюрьме, сыграло в этом основную роль. Но о том, что там было, Полина… я не расскажу тебе никогда.