За каждую пядь земли...

Убедившись, что все идет как положено, мы с комкором и начальником штаба занялись анализом прошедшего боя. Нам предстояло разобраться в обстановке, сложившейся в полосе наступления корпуса и на его флангах, и принять решение на завтрашний бой. В палатке [51] генерала Фекленко собрались полковник Девятов, начальник оперативного отдела майор Казаков, начальники родов войск. Краткий обзор боевых действий соединений сделал Кузьма Демьянович. Он дал положительную оценку организации и проведению марша на сближение, действиям передовых отрядов обеих дивизий, которые внезапными атаками с ходу упреждали противника в развертывании и открытии огня, вынуждали его снижать темп наступления во встречном бою, а порой и преждевременно занимать боевое положение на невыгодном рубеже, что приводило к неоправданным потерям.

Хуже обстояло дело с тяжелыми артиллерийскими дивизионами 152-миллиметровых гаубиц-пушек артполков. Двигаясь со средней скоростью семь-восемь километров в час, они все время отставали от танковых и мотострелковых полков, а потому не имели возможности в полную силу использовать свою огневую мощь.

И все же мы единодушно согласились с мнением командира 43-го артиллерийского полка майора В. Тесленко. Он на примерах доказал, что в подвижных формах боя, особенно в предвидении встречного боя, эти дивизионы, имеющие дальность стрельбы до 17 километров, даже отстав от своих войск на 5–10 километров, могут при необходимости занять огневые позиции и поддержать огнем передовые батальоны. Для этого лишь необходимо, чтобы артиллерийские командиры находились рядом с командиром танкового (мотострелкового) полка или батальона — в одном танке или на одной бронемашине. Опыт первого боя, во время которого майор Поливанов сидел в одной бронемашине с майором Алабушевым и вовремя дал по его заявке сосредоточенный огонь по скопившимся в одном месте танкам и мотопехоте врага, красноречиво говорил в пользу такого способа взаимодействия танкистов с артиллеристами.

Всесторонний анализ действий передовых отрядов под командованием майора Н. М. Алабушева и подполковника Н. С. Зыбина, а также 79-го танкового полка полковника В. И. Живлюка позволил нам не только обобщить опыт ведения встречного боя, но и выработать на ближайшее будущее конкретные указания командирам соединений и частей по тактике применения танковых, мотострелковых и артиллерийских подразделений в аналогичной обстановке. При этом было учтено, что бои передовых отрядов и авангардов обеих дивизий, отличавшиеся [52] решительностью, динамичностью и скоротечностью, проходили в очень трудных для нас условиях.

Понимая, как трудно командирам частей и соединений принимать решения, не имея полных данных о противнике (особенно в условиях ограниченного времени, при резко меняющейся обстановке и наличии открытых флангов), командование корпуса обратило внимание командиров и политработников на необходимость усиления разведсил противника.

В указаниях, которые дал комкор командирам соединений, нашла свое отражение организация танковых засад на маршрутах вероятного движения вражеских колонн, а также вопросы более эффективного применения минометных подразделений мотострелковых полков.

Подводя итоги первого дня боев, командование корпуса пришло к выводу, что командиры соединений и частей, политорганы и партполитработники успешно справились с поставленной задачей, хотя в отдельных случаях и допустили некоторые ошибки в управлении подразделениями на поле боя. Несмотря на очень сложную обстановку, они показали тактическое мастерство, обеспечили падежное, непрерывное и гибкое управление, умелое применение маневра огнем и подразделениями. Это была проверка на практике результатов большой партийно-политической работы, напряженной учебы, многочисленных полевых учений и занятий, которые интенсивно велись в последние месяцы.

Известно, что мы готовились бить врага на его собственной территории, поэтому теория встречного боя как неотъемлемая часть теории глубокой наступательной операции фронта была разработана в советском военном искусстве задолго до войны. А эта последняя предусматривала возможность массированного применения крупных танковых и моторизованных соединений. Таких передовых взглядов на роль танковых соединений, как основной ударной силы Красной Армии в будущей войне, придерживался генерал Фекленко. Энергично и настойчиво готовил он к боевым действиям именно такого характера всех командиров подразделений, частей, соединений. И в том, что они не растерялись в тяжелой, сложной обстановке первого боя, а проявили тактическую и командирскую зрелость, была заслуга нашего командира корпуса.