За каждую пядь земли...

— Вот и хорошо, что мы с тобой думаем об одном и том же… — Комкор тяжело вздохнул, крепко пожал мою руку и обронил еще лишь одну фразу: — Ну и обстановочка, доложу я тебе…

По тылам врага

В 10 часов утра я с группой товарищей приехал под Гощу. Нас встретил старший батальонный комиссар А. В. Головко, и мы с ним тут же отправились на НП командира дивизии, который вернулся с совещания за час до нашего появления. Комдив Широбоков без лишних слов начал докладывать обстановку. Аким Васильевич Головко тем временем ушел с Васильевым и Новожиловым к себе в отдел, а уже через несколько минут все трое отправились в полки выполнять задание.

Помощник начальника оперативного отдела штаба корпуса капитан Г. Макарский ознакомил начальника штаба дивизии с обстановкой в полосе действий корпуса, показал ему карту с решением комкора и вручил боевое распоряжение. Работники штаба ушли к себе, а мы с комдивом и вернувшимся на НП Головко стали наблюдать за полем боя.

Положение в полосе дивизии было очень напряженным. Соединение вело ожесточенный бой с наседавшими танками противника, пытавшимися форсировать Горынь в километре севернее Гощи. Красивое украинское местечко пылало в огне. Земля стонала от взрывов. В воздухе кружили стаи фашистских бомбардировщиков, выискивавших в атаковавших цели. С наблюдательного пункта комдива Широбокова хорошо просматривался участок, где прочную оборону держал 40-й мотострелковый полк под командованием подполковника Т. Тесли.

Как рассказал мне полковник Широбоков, этот полк сегодня утром попал в тяжелое положение. Батальону мотопехоты противника при поддержке 10 средних танков благодаря сильной артиллерийской и авиационной поддержке удалось форсировать вброд Горынь и почти на километр оттеснить правофланговые подразделения полка. Создалась реальная угроза прорыва полосы обороны всего соединения.

Комдив приказал командиру разведывательного танкового батальона дивизии капитану Ивану Ильичу Бокову нанести ответный удар во фланг наступавшим вражеским подразделениям и помочь мотострелкам восстановить положение. Широбоков прекрасно понимал, что этих сил далеко не достаточно для выполнения задачи, но больше он ничем не располагал. А медлить было нельзя.

Танкисты Бокова успешно переправились на западный берег и по заросшей густым кустарником лощине скрытно подобрались к тыловым позициям гитлеровцев, где уже сосредоточились подразделения, предназначенные для развития успеха. С минуты на минуту они должны были двинуться к переправе. По условному сигналу подполковник Тесля поднял свои батальоны в контратаку с фронта, а танкисты незамедлительно ударили во фланг и тыл.

В первые же минуты тяжелые КВ и тридцатьчетверки организованным огнем подожгли несколько фашистских танков. Следовавшие за ними легкие боевые машины в упор расстреливали бронетранспортеры с пехотой. В расположении гитлеровцев поднялась суматоха. Танки, пытаясь развернуться, давили друг друга. Огнем и гусеницами батальон довершил разгром вражеской колонны и пошел на мотоциклистов, сгрудившихся у переправы.

Услышав грохот боя в своем тылу, вражеские подразделения, переправившиеся на восточный берег, дрогнули и тоже устремились к переправам. А здесь что ни снаряд, что ни пулеметная очередь — все в цель. Около часа 40-й мотострелковый полк во взаимодействии с танкистами вел бой на плацдарме и на западном берегу Горыни.

Вместе с батальоном мотострелков И. И. Боков занялся преследованием удиравших гитлеровцев, так и не сумевших оправиться от внезапно нанесенного удара. Плацдарм был ликвидирован. Однако разведбатальон, пользуясь удачным развитием событий, не остановился на достигнутом. Посадив на танки десант, комбат решил нанести удар по противнику, подразделения которого, по сведениям разведки, сосредоточивались в деревне Житень, расположенной восточнее Ровно. Командир разведывательного танкового батальона учел и сведения, которые сообщил немецкий офицер-артиллерист, взятый в плен у переправы. В деревне, по его словам, находится только мотоциклетный полк или его часть. Танков там не было. И, что весьма любопытно, противник принял батальон Бокова за полк.

Такое впечатление у немцев вполне могло сложиться. Дело в том, что уже несколько дней подряд многие танкисты 40-й и 43-й танковых дивизий, лишившись в боях своих машин, успешно воевали в пехоте. Сведенные во взводы, они, как правило, действовали в качестве десантников, посаженных на танки своих более удачливых товарищей. Огнем пулеметов, снятых с подбитых машин, и автоматов десантники наносили большой урон немецкой пехоте и увеличивали эффективность контратак танковых подразделений. Один такой взвод имелся и в батальоне Бокова. Он и посадил его на свои КБ и Т-34.

Гитлеровский офицер не солгал на допросе. По улицам села Житень, битком набитым мотоциклами с колясками, спокойно расхаживали солдаты и офицеры. Многие из них, безусловно, видели приближавшиеся к селу танки, но никто не заподозрил, что в таком глубоком тылу могло появиться советское подразделение.