За каждую пядь земли...

Расплата за беспечность была тяжелой. Наши танки давили мотоциклистов, расстреливали из пулеметов, а десантники поливали разбегавшихся по огородам гитлеровцев огнем из автоматов. Прочесав все улицы с востока на запад, комбат увел своих смельчаков обратно, на восток. Все это происходило в пяти километрах от Ровно!

О выдающейся храбрости и исключительной находчивости комбата Бокова, о его славных танкистах написано немало. Мне посчастливилось знать этого умного и решительного командира с первых дней пребывания в корпусе. Он был не только одним из лучших специалистов своего дела, в совершенстве владевшим танком. Он был превосходным агитатором, чутким начальником, верным товарищем. Бокова уважали старшие начальники, любили подчиненные. Именно поэтому он, как Архипов, Старков, Богачев, добивался успехов, воюя по-суворовски: не числам, а умением.

На обратном пути капитану Бокову пришлась несколько отклониться от маршрута — параллельно его батальону двигалась большая колонна гитлеровских войск. Свое подразделение он вывел к южным окраинам Тучина, доложил командиру дивизии о выполнении задания и тут же получил приказ: устроить засаду на пути подхода новой колонны вражеских танков и мотопехоты.

Танкисты много потрудились, чтобы хорошо замаскировать свои боевые машины. К месту, которое было выбрано для засады, танкистам подвезли горючее и боеприпасы. Комбат провел с командирами рот, взводов и танков разбор их действий, указал на допущенные ошибки, отметил отличившихся, поставил задачу на предстоящий бой. Его похвалы заслужил, в частности, лейтенант Ф. Минин, который вел бой инициативно, умело применяя маневр огнем и боевыми машинами. Танк Минина подбил два вражеских Т-IV, сжег несколько бронетранспортеров и автомобилей, раздавил гусеницами около десятка мотоциклов с боевыми расчетами…

В те минуты, когда комдив рассказывал мне о комбате и его танкистах, они уже действовали из новой засады. О приближавшихся вражеских подразделениях Бокова своевременно предупредил все тот же Минин, чей взвод находился в боевом охранении. А то, что происходило дальше, мне в основном стало известно от старшего политрука Новожилова и батальонного комиссара М. Тарадая, которые находились вместе с. батальоном.

Получив донесение от Минина, комбат с политработниками перешел на НП, где все трое ознакомились с обстановкой. Вражеские танки, ведя огонь на ходу, приближались к берегу. За ними, рассредоточившись, двигались бронетранспортеры и мотоциклисты. Расстояние до гитлеровцев не превышало 300–400 метров. По боевым порядкам наступавших вела огонь с закрытых позиций наша артиллерия. Однако, несмотря на большие потери, противник же менял тактики: медленно, но упрямо продвигался к цели.

— Не видят наших противотанковых средств, — сказал Боков. — Вот когда заговорят орудия прямой наводки, тогда они ринутся вперед на максимальной скорости. Это их излюбленная тактика. А потом ударим мы, во фланг.

Комбат был спокоен, на его лице не дрогнул ни один мускул.

Будто в подтверждение его слов резко ударили противотанковые пушки. Вражеские танкисты сразу увеличили скорость.

— Оставайтесь, товарищи, здесь, с моей пехотой, — сказал Боков Новожилову и Тарадаю. — А мне пора.

Капитан бросился к своему КВ, и все танки батальона помчались вперед. А через несколько минут их пушки открыли интенсивный огонь. Комбат хорошо распределил цели между экипажами — обстрелу подверглись одновременно несколько десятков вражеских машин. Загорелись три бронетранспортера, задымил головной танк, падали на землю сраженные солдаты. Вскоре замерли на месте еще несколько вражеских танков и бронетранспортеров. Фашисты начали метаться по полю. Их пехота, спешно зарываясь в землю, открыла огонь из пулеметов.

От реки в атаку устремилась еще одна группа советских бронированных машин. Первыми пустились наутек немецкие бронетранспортеры. За ними, отстреливаясь и неся новые потери, — танки. Куда девалась окапывавшаяся немецкая пехота, мы даже не заметили: все заволокло дымом и гарью. Задача была блестяще выполнена батальоном. Стрельба постепенно прекратилась.

Капитан Боков точно оценил ситуацию: враг, превосходивший нас по силе, оправится и перейдет к более решительным действиям, наверняка вызовет на помощь авиацию — ведь переправа нужна ему позарез. А потому, собрав батальон, комбат увел танки по оврагу на другую позицию и там изготовился к бою.