За каждый метр

– Да, эту его работу тоже надо делать, – соглашается Иван. – Но лучше б коптеры приволок.

– Полный минивэн чего-то привез. И нам, и не нам.

Они на мгновение замолкают, прислушиваются. Жужжания коптера не слышно, лишь легкий ветер качает уцелевшие сосновые стволы.

– Сколько ж народу нам помогает! – Тёма вздыхает. – Никак нельзя без победы вернуться. В глаза им смотреть не сможем.

7.00

Проза с кружкой кофе выходит из комнаты командира полка в помещение штаба, где только что окончилось утренние совещание. По разные стороны стола сидят начальник штаба полка Дрозд, замкомандира полка Аргон. Зам по тылу Синица устроился за соседним столом, а зам по вооружению Кречет стоит и тычет пальцем в карту, расстеленную на столе Дрозда.

– Лужа второго батальона больше! – заявляет Кречет.

– У первого больше, а у второго глубже, – не соглашается Синица, – у меня там вчера КамАЗ чуть не утонул, еле вытащили.

Синица не смотрит на карту, а косится в беззвучно работающий телевизор на стене. Синица и Кречет одеты в камуфляжные штаны и флисовые крутки защитного цвета: Кречет в коричневую, Синица в ярко-зеленую. Очевидно, что зам по вооружению и зам по тылу пришли с улицы. Аргон и Дрозд в зеленых майках, у начальника штаба широкие подтяжки, которые он то и дело поправляет. Все командиры аккуратно выбриты.

На Прозу никто не обращает внимания, поэтому он предлагает:

– А давайте в Гугл письмо напишем! Попросим нанести на карту два озера. Названия я придумаю оригинальные: «Лужа второго батальона», «Лужа первого батальона». Американцы нам спасибо скажут.

Смеются только Дрозд и дежурный по штабу, который сидит за собственным столом в торце и в беседе участия не принимает.

У всех подполковников, кроме высокого Кречета, одинаковая царапина на лбу. Комендачи накосячили – забыли стесать сучок на косяке. Поэтому каждый, кто откидывает полог, чтобы выйти из землянки в темноту, натыкается лбом на сучок.

Сейчас бойцы комендантской роты заняты – вдвоем они бегают по огромной штабной землянке с пластмассовым тазиком. Пока один держит таз, второй гонит по потолку, подбитому пленкой, пузырь накопившейся за ночь воды. Оставлять пузыри нельзя. Вода тяжелая, пузыри имеют привычку внезапно лопаться. Если вода заливает спящего, как, например, замполита Пустельгу на прошлой неделе, это веселит окружающих. А вот если оргтехнику – тогда не до смеха. Стены и полы бревенчатые, потолок и верхняя часть стен обтянуты утеплителем и пленкой.

Удивительно, но все цилиндрическое: патроны, ручки – исчезает бесследно.

Проза видит, как чешуйка сосны планирует с потолочного перекрытия в его металлическую кружку, равнодушно допивает последний глоток кофе, выплевывает чешуйку и заявляет:

– Со спортом пора заканчивать – спина болит!

– Что случилось, Андрей Владимирович? – удивляется Аргон.

Комплекцией они шире остальных офицеров.

– Четыре футбольных матча в день – пролежни уже.

Все смеются, а Проза продолжает:

– И раскладушка кэпа скоро развалится подо мной. Приедет Аляска с ППУ, что я ему скажу?

– А вы напишете в своей книге про обнаглевшего сержанта? Который спит в комнате командира полка и смотрит футбол весь день?! – восклицает Дрозд.

– Да не поверит никто, – говорит Кречет.

– Но все равно пусть напишет, – поддерживает Дрозда Синица.

– Неправда, – дуется Проза, – я еще по лесу гуляю. Вчера, между прочим, 18 тысяч шагов нагулял! Знакомился с мобилизованными! И потом, у меня планов громадье!

Дрозд наклоняет голову, от беседы с Прозой начальника штаба отвлекает разговор дежурного по штабу полка по рации. Проза тоже прислушивается. Голос собеседника дежурного кажется знакомым.

– Кто это на связи?

– Сказка – командир первой роты. Вместо Раизова.

– Тёма?

– Да, – отвечает Дрозд.

– Откуда такой позывной?

– А вы прислушайтесь!

Проза прислушивается.

– Шато, я – Сказка. У меня на каждого бойца всего две бутылки воды! Дайте шесть! Прием!

– Сказка, я – Шато. Зачем тебе столько? Прием!

– Шато, я – Сказка, надо! Прием!

– Сказка, я – Шато, но все-таки? Прием!

– Шато, я – Сказка, я же не учу вас, как людьми командовать? И вы меня не учите!

– Видите, какой сказочник? – тихо спрашивает Дрозд. – Он знает, что его слушает весь полк! И сознательно засоряет эфир!

– О подчиненных заботится! – не соглашается Проза. – Вот с ним я и хочу встретиться.

– Не получится. Они на задаче. – Дрозд поправляет подтяжки.

– Я сейчас во второй отправляюсь. Поедете со мной? – предлагает Синица, имея в виду второй батальон. Зам по тылу встает.

– Конечно!

– Только не задерживайтесь, – говорит Кречет, – комдив после обеда приедет. Наверное.

– И в первом батальоне награждение, вам интересно будет, – добавляет Дрозд.

8.15

Смерть рокочет над крышами, гремит артиллерией, хлещет ракетами, тяжело подслеповато ворочается, щурится в просветы облаков, высматривает на земле человеческую жизнь.