За Хребтом

Все подземные этажи огромного здания делились на два крыла. Если свернуть на выходе из комнаты со множеством лифтов налево, то попадешь в те самые легендарные «застенки» Надзора Над Общественностью, о которых частенько перешептываются люди по ночам, выпучив от страха глаза. Им и невдомек, что путь в эти «застенки» пролегает через самые обычные кабинеты с обыкновенными служащими. Если же повернуть направо, то перед глазами предстанет точно такая же вереница скучных рабочих мест, в которых, однако, обитает уже совершенно другая структура охраны порядка и стабильности страны. Называется он «Комитет внутренней безопасности и разведки» или по-простому контрразведка. Рядовой обыватель Демиругии зачастую проживает целую жизнь, но так и не узнает о том, что эти две структуры существуют раздельно и цели у них, в общем-то, разные. Вопреки распространенному мнению, правительство Демиругии делило угрозу от внешних агентов и от своих внутренних подпольных бунтарей.

Впервые за долгое время глава контрразведки Берий Маркович стоял в своем кабинете, возвышающемся над остальными офисами, и наблюдал настолько оживленное состояние своего Комитета и Надзора одновременно. Последний раз такое волнение поднималось только лет пятнадцать назад, когда один из генералов Вооруженных сил учинил инцидент, ныне не существующий ни на одном информационном носителе. Имея в подчинении значительную часть ракетных войск, он начал требовать какую-то крамольную ересь от правительства, угрожая тяжелым вооружением. Ох и лихо пришлось тогда повозиться! Но ничего, убрали бунтаря, а за руководство этой операцией Берий Маркович закрепил за собой звание полковника Вооруженных сил и получил пост главы Комитета, на котором находится и сегодня.

«И вот опять, – с раздражением подумал полковник, – чем они только в Надзоре занимаются? Это ведь надо было. Не что-то там, пропустили начало массовых беспорядков! Революция чуть не произошла, а они только зашевелились. У ступеней главного входа до сих пор сгоревший броневик не убрали».

– Что у нас там, снаружи? – спросил полковник своего заместителя, который заполнял бесконечные документы за своим столом в углу кабинета.

– Та-ак…э-э… обстановка стабильная, оппозиция успела захватить оружейный склад и часть радиостанций. Но из правительственного района силам Надзора удалось оттеснить противника в жилые кварталы. Также мы сумели взять под контроль большую часть продуктовых складов, так что теперь у них нет особых преимуществ. Радио и телепропаганда продолжается, население либо неохотно присоединяется к восставшим, либо зачастую боится принимать участие в конфликте.

– Хорошо, – недовольно ответил полковник. Не было в этом ничего хорошего. Мало того что восстание не задавили в зародыше, хотя для этого и существует чертов Надзор, так еще и подавить его который день не могут. – А что там с армией?

– Войска уже стягиваются в центр страны, но довольно медленно. Несколько городов оказались полностью захвачены, и солдатам приходится с боем прорываться через них. По актуальным данным, на сторону восставших перешло всего два мелких командира с незначительным количеством бойцов. На границах все спокойно, активности противника не выявлено, ваша специальная группа также готова выполнить приказ.

– Ну, хоть где-то все стабильно, – фыркнул полковник. – Кстати, помнишь, я водил на дознание одного подпольщика?

– Свирягина-то? Помню. То еще зрелище тогда устроили.

– Так вот, его девчонку где содержат?

– Да туда же пока поселили, в Психкарцер Надзора. Понемногу тащат из нее информацию, упрямая оказалась, да вот только знает много, приходится возиться.

– Распорядись, чтобы около нее усилили охрану, мне доложили о двух попытках выкрасть ее. Похоже, она имеет некое значение для восставших. Потеряем ее – потеряем важный рычаг влияния.

– Понял, сделаем, товарищ полковник.

– И да, проследи лично, чтобы это были наши спецы. В способностях оперов Надзора я теперь сильно сомневаюсь.

Заместитель главы Комитета потянулся к телефону внутренней связи.

– Пойду проверю, как обстоят дела у наших аналитиков. Что-то долго они работают.

– Предупредить их отдел? – спросил заместитель.

– Не стоит, – коротко ответил полковник и вышел из кабинета.

Глава Комитета внутренней безопасности устало размял шею, обвел взглядом кипящий внизу котел из штабистов и спустился по лестнице. Завидев характерный черный камуфляжный костюм, который полковник не снимал даже в офисе, сотрудники Комитета расступались, сдержанно здоровались и вновь устремлялись по коридорам. Восстание – ситуация, требующая напряженной работы не только полевых оперативников, но также и целой армии бюрократов всех чинов и мастей. В Комитете преобладал как раз такой тип сотрудников, потому что основная работа контрразведки – анализ собранной информации и дальнейшее планирование, а только потом слежка и операции «в поле».