За кончиком хвоста

— Подходящее к концу, замечательное время незамужней жизни, — чёртово недовольство грубо смяло мой мозг. Оч-чень неприятное ощущения. Мне стало обидно за свои мозги и за наш праздник, — ты, кстати, можешь присоединиться. Тебе сегодня тоже есть что праздновать.

— Что же? — и никакого любопытства.

— Чудесное избавление от принудительной свадьбы, — выпалила я, ожидая удивление или хоть чего-то похожего на него. Получила только больше раздражения и усталость, тяжело навалившуюся на плечи.

— О чем ты?

— Тебя планировали женить. Насильно. Не спрашивая твоего мнения. А я тебя спасла!

— От кого?

Расслабленный алкоголем мозг не мог уследить за разговором, я заторможенно моргнула и глупо переспросила:

— Чего?

— От кого ты меня спасла? — у кого-то терпение кончалось, — на ком меня женить хотели?

— А! Ну так это легко! От себя я тебя и спасла. Понятно?

Рина икнула и закрыла глаза, повалившись на ковёр вслед за Милани. Сидеть осталась только я. Последний герой, блин.

— Понятно, — легко согласился Вэлах, и, не церемонясь, за шкирку поднял меня с пола. Придушенно хрюкнув, я поспешно вытянулась в полный рост, но даже так ворот продолжал давить на горло и никто не спешил возвращать мне свободу, — понятно мне, что тебя проще в комнате запереть и не выпускать никуда, чтобы проблем избежать.

— Я читающая, — хрипло напомнила ему. Радостно уже не было.

— Мелор призовет другого. Серьезного и ответственного.

— Вам же будет скучно.

— Нам будет спокойно, — признался Вэлах, закидывая меня на плечо, — мне будет спокойно.

— Кхе... — сумасшедший чёрт понес меня прочь из кабинета. Напоследок я ещё успела заметить, как Рина открыла один глаз, убедилась, что беда прошла стороной, унеся с собой всего одну жертву, и потянулась к бутылке, собираясь помянуть меня добрым словом.

Показав ей на прощание кулак, я безвольно обвисла, пытаясь совладать с подступающей тошнотой.

Жесткое плечо сильно давило на живот, кровь медленно приливала к голове и дышать отчего-то было очень тяжело. А ещё меня покидали радость и растерянность, и изрядная доля алкоголя тоже осталась в кабинете.

В прохладном коридоре, где гуляли сквозняки и порой можно было встретить любопытных слуг, не спящих в столь поздний час, болтаясь на чертовом плече, я очень ясно осознала, что была почти трезвой. И это было даже немного обидно.

Потому что я оказалась не настолько пьяной, чтобы не обращать внимания на эмоции Вэлаха, но и недостаточно трезвой, чтобы поставить блок на место.

Приходилось бороться с тошнотой, ерзать на плече и ощущать смешенные в тугой, разноцветный клубок, императорские эмоции.

Изредка, где-то на грани сознания вспыхивали отголоски чужих эмоций, но быстро затухали. Один раз я прямо пятой точкой ощутила шокированное удивление двух стражников, которым не посчастливилось повстречаться на нашем пути. Но Вэлаха я чувствовала постоянно.

И это было бы совсем не страшно, если бы все, что я ощущала, мне было понятно.

Нет, усталость, раздражение, непонимание и почти осязаемую безнадежность, за которой сразу выскакивало смирение, я понимала. Занимало меня совсем другое чувство. Оно вкусно пахло печеньками и расцветало перед глазами золотыми вспышками. И было таким приятным, что в нем хотелось утонуть.

— Ты нашел Варю, — не вопрос, констатация факта, — а Рина?

Босса я узнала сразу. Не по голосу, по пыльному запаху усталой озабоченности.

— В твоем кабинете.

Перед глазами дрожащими кругами разошелся сиреневый цвет. Ингрим, который был очень обеспокоен, находился тут же:

— Милани...

— Там же, — подтвердил Вэлах, вернув на место мое сползающее тело. Мутить стало сильнее, — отвратительно пьяные.

Кажется, Ингрим не поверил, потому что император значимо добавил:

— Даже Милани.

Первым в сторону кабинета босса ринулся как раз Ингрим, обогнав Мелора на несколько шагов.

— Мда...репетиция, определенно, можно считать неудачной, — пробормотала я, глядя им в след.

Как-то совсем не так я себе все это представляла.

— Когда же это закончится?

Разбудила меня какая-то возня под боком и яростное шипение Вэлаха. Открыть глаза и сесть заставило возмущённое и очень знакомое урчание. Эмоций я уже не чувствовала, что очень радовало. Блок вернулся на место. Еще бы не чувствовать яростного копошения под боком и продолжать спать. К сожалению, настолько сильно мне не везло.

В темноте можно было различить только блеск золотистых глаз Вэлаха и кровавые вспышки круглых гляделок норга.

— Развлекаетесь? — просипела я: чувствуя себя...плохо.

— Почему твоя нечисть пытается меня съесть? — прорычал чёрт, ткнув в меня норгом.

Тот жалобно уркнул и вцепился в меня, прижавшись к груди лопоухой головой.

— Наверное, ты ему не нравишься, — во рту ощущался гадостный привкус недавнего праздника, мысли в голове ворочались очень медленно. Они были ленивыми и неповоротливыми. Хотелось спать.

Глаз у императора нервно дернулся. Мне даже жалко его стало. Вэлах еще от нашей репетиции девичника не отошел, а тут норг посреди ночи попытался его сожрать. На его месте любой бы разозлился.

— Когда мои покои наконец будут готовы... — задохнувшись от гнева, он недоговорил.