За краем мира

Дом у Старшей был велик, изнутри он оказался куда просторнее, чем виделось снаружи. Туда и сюда вели какие-то проходы и двери, наверх и вниз поднимались-спускались лестницы, что-то где-то вздыхало, скрипело, ухало, бухало и плюхало. В доме была вода – он стоял на горячих ключах. Полы чисто выметены и вымыты, выстроились вдоль стен тяжеленные кованые сундуки, на бесконечных полках – и книги, и банки с «заспиртованными монстрами», как, наверное, сказал бы их старый учитель естествознания, и короба с травами, кореньями, семенами и листьями, и кости, и когти, и черепа, и ещё неведомо что.

– Спать будешь здесь. – Старшая привела Молли в маленькую, тесную комнатушку с низким окном, очень похожую на ту, что служила Молли приютом в доме Вольховны Средней. Здесь тоже имелся набитый сеном матрас, лоскутное одеяло, короткая лавка да здоровенный сундук с плоской крышкой. В стену вбиты колышки, одежду вешать.

Ну и конечно, никакого ватерклозета!

– Вода холодная в колодце. Твоё дело будет натаскать с утра побольше. Горячая у нас сама идёт. Ходить можешь всюду, двери у меня не запираются. Кроме, – она хитро сощурилась, – кроме одной горницы. Вот туда ни ногой, поймаю – так выдеру, что имя своё забудешь.

– Конечно, госпожа Старшая. – Молли решила, что лучше всего будет сделать ещё один книксен, которые, как известно, лишними не бывают.

– Стряпать ты, разумеется, не научена, белоручка? – испытующе воззрилась на Молли старуха.

– Нет, госпожа Старшая. Виновата… – понурилась та.

– Как есть белоручка, – фыркнула хозяйка двора. – И этому тебя, выходит, тоже учить придётся?

Молли втянула голову в плечи – готовка, почитаемая обязательной к изучению любой «истинной леди», дабы её «не обманывала прислуга», была для неё мученической мукой и кромешным адом.

– В-виновата… – только и выдавила она.

– Ничего. Освоишь, – махнула рукой Старшая. – Значит, кухарить станешь тоже. Потом уборка. Полы мыть надо. Это-то хоть умеешь?!

Молли никогда в жизни не доводилось мыть полы. Этим занималась Фанни, это не занятие для юной леди…

– Сроду не видывала таких белоручек, – только покачала головой Старшая. – Ну, коли так, должна будешь в магии немалое усердие с успехами явить, чтобы корма-кров оправдались!

– Так я ж… мы же… вулкан как бы…

– Ха! А ты, оказывается, цену себе знаешь, yegoza yegozovna! То есть, поскольку тебе нашу цепь замыкать, решила ты, что буду я тут перед тобой мелким бесом рассыпаться? – Старшая вдруг очутилась рядом и крепко ухватила Молли за ухо по-настоящему стальной хваткой.

Льдистые глаза старой ведьмы оказались близко-близко, совсем близко. Блеснули кривые жёлтые зубы.

– Запомни, девочка, – очень тихо, очень спокойно и очень, очень страшно сказала Старшая, – цена нам всем здесь – фартинг в базарный день, если по-твоему выражаться. Магия всех сожрёт, и тебя, и меня, и всех. Станешь гордость свою показывать, станешь себя вперёд дела ценить, капризы пестовать – хоть все розги я о тебя изломаю, толку не будет. Ученица наставнице не просто доверяет – верит от и… и до самой бесконечности.

Молли не боялась госпожи директрисы, не боялась учительниц, и единственное, что пугало её раньше, – это Особый Департамент. Но тут душа у неё ушла в пятки прямо-таки по-заячьи.

– Простите, госпожа Старшая… Я больше не буду… – вырвалось у неё совершенно детское.

– Не будешь, не будешь, – кивнула ведьма. – А чтобы крепче запомнила – давай-ка ума я тебе прибавлю… через задние ворота.

– И-и-и!

– Не верещи, – деловито заявила Старшая, засучивая просторные коричневые рукава. – Ничего с тобой не сделается. Я, дорогая, уже убедилась – как по заднице ученицу приложишь, все уроки куда лучше в голове укладываются.

– И-и-и!..

– Не визжи. Я за тебя и не бралась ещё как следует…

– …десять! – отпустила последний шлепок Старшая. – Всё поняла, Молли Блэкуотер?

– Д-да-а… – хлюпнула Молли носом. Было не то чтобы очень больно, но донельзя обидно.

– Ломай себя, ломай, – проницательно бросила Старшая. – Я тебе говорила уже, кто мы все есть. Слуги земли. А магия – наш инструмент, как и сами мы. Коль не поймёшь, коль свои обиды и обидки лелеять станешь – ничего из тебя не выйдет. Это, Молли, считай, твой первый настоящий урок – начнёшь на меня злобу копить иль нет? Потому как если б и не отшлёпала я тебя сейчас – ты б нашла, за что на меня взъесться. Учёба – дело тяжкое, а времени у нас мало, да и ваши, не в обиду тебе будь сказано, с перевала на север прут. Того и гляди наши за мной пошлют. Знают, что нельзя, что другие у меня дела, – а могут, коль совсем скверно там у них обернётся. Вот и решай, Молли Блэкуотер, что делать станешь – гордость свою пестовать аль дело делать. Нос вытри, красавица.

Хлюп-хлюп-хлюп.

– Идём, – как ни в чём не бывало продолжила Старшая. – Дом тебе ещё не весь показала. Самое-то интересное у меня в подвалах…

Часть подвалов была просто подвалами – тёмными, сухими, чистыми и скучно-упорядоченными. С бесчисленными сундуками, полками, протянутыми от стены до стены шнурами, где висели какие-то шкурки вперемешку с костями, черепами и пучками пахучих трав.