За краем мира

«А! До такой магии, милая моя, тебе ещё далеко. Очень. Расскажу в свой черёд тебе и про чары, и про заклинания, и про палочки. А может, Старшая расскажет, коль будет в хорошем настроении, а мы к ней в гости заглянем. Такое хоть и редко–редко, а случается. Ну а не случится коль, я сама объясню. Пока что, Молли Блэкуотер, тебе твоего воображения достаточно. Представить всё правильно, с должной силою и удержать достаточно долго. С верой и убеждённостью. Это, знаешь ли, трудно. Ты сама видишь — кабы не я, ты б уже полгорода или спалила, или заморозила, или водой залила, или камнями бы завалила. Или ещё б чего похуже сотворила, сама про то не ведая. Совладай пока с простым, потом дальше двинемся. Хотя и очень, очень быстро».

Молли молча кивнула. Старая целительница была права, совершенно права. Если бы не она, от самой Молли после её экзерсисов с магией остались бы только угольки. Ну, или безжизненная ледяная глыба.

«Дальше давай, — безжалостно торопила её Средняя. — То же самое. Тепло в пальцах! Клубок ветра на ладони! Представляй!»

…Тут, признаться, Молли потерпела полное фиаско. Лучше всего у неё получалось с огнём, несколько хуже — с холодом и льдом. С камнем выходило через пень–колоду, а вот воздух и ветер ей не давались совершенно.

Однако госпожа Средняя ничуть, казалось, не была этим обескуражена.

«Самое сейчас полезное сделать можешь. А тех, кто камни двигать умеет, у нас хватает».

Поневоле Молли задумалась, почему огонь выходит «самым сейчас полезным». Если честно признаться, от этих мыслей становилось как–то очень не по себе. А что, если её хотят вот так же, как ту Дивею, бросить под бронепоезд?

Госпожа Средняя если и прочитала те её мысли, то ничего не сказала. Лишь зыркнула строго и повторила сакраментальное:

«Локоть на стол. Ладонь в горстку. Тепло в пальцах!..»

И лишь когда Молли вымоталась до такой степени, что не заметила, как огнистые червяки переползают с ладони на обшлага рукавов и что уже задымилась ткань, — лишь тогда госпожа Средняя милостиво отпустила её спать.

Правда, несмотря ни на что, растолкать Волку и влить в неё очередную скляницу снадобья Молли не забыла.

Она упала на сено, не чувствуя холода, не замечая, кто набросил на неё ещё один огромный touloupe; кошка Ди свернулась рядом, у самого сердца, и миг спустя они обе спали.

* * *

Утро, морозное, ясное, вырвало Молли из сна самым немилосердным образом — колючим снегом прямо в лицо.

Ахнув, фыркнув и тряся головой, она кое–как протёрла глаза и увидала прямо перед собой довольно ухмыляющегося Всеслава.

Вермедведь оставался в человеческом облике, но в глазах до сих пор не угасло что–то звериное. Он, похоже, не спал всю ночь, хотя сам ещё не оправился от раны.

Что он делал этой ночью, Молли постаралась не думать.

— Вставать. Идти есть.

— Вставай и иди есть[21], — поправила его Молли.

— Угу. Иди есть, — старательно повторил мальчишка. — Вольховна тебя уже ждать… ждёт.

— Так–то оно лучше, — одобрила Молли. — Погоди, Волке дам лекарство…

Она постаралась изобразить сказанное жестами.

Волка спросонья ругнулась не по–имперски и попыталась лягнуть Молли пяткой в нос, но была немилосердно разбужена тем же методом, что и сама Молли. После чего, бурча какие–то слова, от которых Всеслав, даром что Молли ничего не понимала, смущённо глядел в сторону, выпила протянутое снадобье.

Несмотря на усталость, несмотря на избранный Всеславом способ побудки, отчего–то на душе у Молли было куда легче, чем вчера. Может, помогали яркое солнце и небо, может, негромкое пырчание угревшейся на груди кошки Ди, может, весёлый и злой взгляд парня. Нет, он злился совсем не на неё, да и весёлость эта была… Она не позавидовала бы тому, кто его так развеселил.

Госпожа Средняя уже возилась у раненых. Молли с некоторым страхом отодвинула тяжёлую полость; там было тепло, топились разом две печки, но дух стоял тяжёлый.

На лежаках замерли люди. Окровавленные, кое–как перевязанные, обожжённые, покрытые копотью; Молли видела обугленные культи, руки, сожжённые по локоть, и ноги, исчезнувшие ниже колена.

Её замутило.

Боль, страдания, смерть. Она ощущала, как всё это словно повисло в сгустившемся воздухе. Голова начинала кружиться, кровь в панике билась ей в виски.

Средняя коротко взглянула. Она была очень, очень занята — быстро перебирая пузырьки, вручала то один, то другой нескольким женщинам в белом; а они уже осторожно поили раненых, бережно приподнимая им головы. Целительнице было явно не до Молли, но тем не менее она быстро шагнула к ней, кивнула коротко и взяла за руку.

«Помогай, Молли Блэкуотер. Видишь, на печке скляницы кипят? Их надо будет снять и охладить, очень быстро. Твоим льдом. Нет, в снег сунуть не сработает, испробовано давным–давно. Только быстрый лёд и самый холодный, какой только мыслимо. Что с тобой ночью учили, то сегодня и сделай. Но быстро! На часы песочные смотри, как время истечёт, всю рамку со снадобьями с огня снимай и — свой лёд на них, со всех сторон! У меня запас пока есть ещё, но убывает так, что ой–ой–ой. Ваши… слишком метко стреляют».