За кромкой миров

— А я хочу предостеречь, — вмешалась берегиня. — Тех, что у костра, понятно, долбанем, но мы ничего не знаем о физиологии нелюдей, удар током может их убить.

— Пуля в задницу, и готово, — подала голос молчавшая весь путь Оксана.

— Значит, так, меняем методику, — начал я, но меня перебила Ангелина:

— Опять всплеск силы.

— Что за всплеск? — спросил я, посмотрев на помощницу.

— Скачок напряжения магополя. Он таков, что его и обычные люди могут почуять, — ответила за нее Александра, которая воспринимала эти всплески лучше всех.

— Три с половиной часа, — произнесла Ангелина, подняв вспыхнувшие янтарным огнем очи в небо.

— Что? — не понял я.

— Между всплесками прошло три с половиной часа, если нужно, я точнее замерю.

— Замерь, — согласился я, — но разбираться потом будем. Сейчас нужно думать об этих, — кивнул я в сторону аборигенов.

— Там кто-то приближается, — произнесла Александра, и я поднял бинокль.

Действительно, на поляне появился молодой парень в серый штанах, заправленных в высокие сапоги с отворотом, светлой рубахе, сшитой из чего-то похожего на лен, длинном плаще и берете. На поясе у него висели ножны. Парень что-то тягуче-певуче произнес, рассматривая сборище разбойников, а потом достал прямой одноручный меч и наставил его на главаря.

Разбойники замерли. Парень плавно пошел вкруг поляны, не опуская оружия и показывая пальцем на связанных. Видимо, требовал их отпустить.

— Это что за Робин Гуд? — спросила Оксана. — К тому же туповатый.

— Почему? — шепотом уточнил я, не отрывая глаз от разворачивающейся драмы.

А события пошли в совершенно другом ключе. Из зарослей позади парня вышел на цыпочках головорез и с силой стукнул того по затылку сучковатой дубинкой. Парень обмяк и рухнул на камни, выронив меч. Разбойник что-то выкрикнул, отчего остальные весело заржали, а потом начал связывать бедолагу брошенной ему веревкой. Один из лежащих на земле посредине между нелюдями что-то сказал негодяям, за что сразу получил камнем, брошенным хохочущим душегубом. А те продолжили делить скромную добычу, найденную в сумках.

— Есть хитрая задумка, — произнесла Белкина. — Можем морок наложить, чтобы не узнали и к тому же напугались.

— Маски? — уточнил я.

— Да, будем их троллить, — кивнула Александра.

— Троллить — это хорошо, но есть идея получше, чем морок.

Я скинул со спины рюкзак и достал из него ОЗК[10], который таскали с собой на всякий случай. Надевать его на холодном льду было неудобно и неприятно, но другого варианта я не видел. Мои товарищи тоже достали свои комплекты. Кто хмыкая, кто посмеиваясь, начали надевать.

— Вы прикройте на всякий случай, а я пойду разборки устраивать.

— Тоже мне мафиозо, — хмыкнула Ангелина, напяливая противогаз без фильтрующей коробки. — Ну как, хороший из меня тролль?

— Отменный, — ответил я, соскальзывая по льду так, чтобы меня не было видно с поляны, благо ледник был изрезан трещинами.

Потопать пришлось в обход по широкой дуге, наверное, с полкилометра. Увлеченные дележом разбойники упустили миг, когда я вышел из густого подлеска на поляну, закутанный в глухой плащ белесо-зеленого цвета. Такого же цвета странные для них сапоги были застегнуты на болтающиеся петли.

Один из разбойников удивленно подтолкнул главаря, когда я все же был замечен. Тот нахмурился и встал со своего места. На поляну опустилась тишина, разбавляемая только журчанием широкого ручья и треском костра.

Главарь, ухмыльнувшись, что-то гортанно рявкнул, откинув в сторону кость от жареной дичи, показывая своим видом, что не боится пришлых, хотя голос его дрогнул. Видимо, он спрашивал, какого хрена я приперся и кто я такой.

Не будем торопить события. Я остановился, выжидая, что будет дальше, наклонив голову, чтобы под капюшоном не было сильно заметно мою шлем-маску.

Разбойник снова что-то крякнул, указав на меня рукой и плюнув под ноги.

Два головореза привстали со своих мест и достали нехитрое оружие: кистени с железными грузиками.

А теперь пора. Я сбросил с головы капюшон от плаща ОЗК. Они замерли и уставились на противогаз. Удивительное, должно быть, для них зрелище. Огромные черные глаза, сверкающие на солнце неживыми стекляшками. Черная кожа, и поблескивает, как у рыбы. Два кожаных нароста там, где полагалось быть ушам, носа нет вовсе, а рот представлял собой круглое отверстие, непрерывно сопящее в такт дыхания. Одним словом, сказочная тварь.