За кулисами

― Это было глупо. Я держал на друга обиду за то, что он поставил мимолетное знакомство выше меня… ― Брэндон потеряно пожал плечами, будто пытаясь стряхнуть с них надоевший груз ответственности. Прежде я видела в нём мелкого пакостника в теле взрослого мужчины, но всё же честного, не способного на такие грязные поступки. А сейчас… ― Я просто не понимал, что месть — совершенно бесполезная штука. Если бы я мог вернуть время назад, то повёл бы себя иначе. Но это никак меня не оправдывает… И теперь ты об этом знаешь.

Между нами залегла разрушительная тишина, оставляя мне возможность обдумать нелицеприятную правду. Да, теперь я знала чуточку больше, это оказалось безобразно. В солнечном сплетении залёг мерзкий осадок, растекаясь по сердцу и лёгким. И всё же, это было терпимо при условии, что он хотя бы малость раскаивался. Смотрел на меня своими опьяневшими голубыми глазами из-под полуприкрытых век со всем возможным сожалением, готовый выслушать любые обвинения и злые ругательства. Но вместо этого я странным образом твердила: Брэндон мне доверился. Узнать подобные факты из его жизни было одновременно и пыткой, и сказочным вознаграждением. Пускай сейчас потерять контроль было бы самой идиотской, смехотворной затеей, но я не колеблясь подалась вперёд и нашла его горькие от виски губы, снова узнавая их забытый вкус. Мягко обхватила и слегка замерла, чувствуя, как дрогнуло мужское лицо.

― Боже, ты целуешь меня после того, что я тебе рассказал…

Вместо ненужных объяснений я напросилась на тесные ласки языками, опустившись поверх блондина на кровать. Приникнув ртом к моим дрожащим губам, он закрыл глаза, слегка слышно простонав и отложив свои попытки что-то добавить. С силой сжал мою кофту, вымещая на одежде своё алчное влечение. Из раза в раз представляя, как мы с Брэндоном делаем это снова, я отчаянно не верила в явь: за прикрытыми веками темнота закружилась в бешеном темпе, цепляясь за его изнуренное желанием лицо.

Мужские руки обернули меня в судорожные объятия, а мои обхватили его голову: влажный сбивчивый поцелуй отобрал последний кислород, вынуждая вдыхать, едва оторвавшись от горячих губ, и повторять это вновь, словно на откровенной репетиции. Мы упрямо спорили и с нежностью насмехались над общей потребностью быть вместе, вздрагивая от каждого сочного звука в комнате. Холодные ладони плотно проскользили на мою обнаженную спину, ненароком задирая одежду, и ощупав порябевшую от пробирающего возбуждения кожу, принялись томительно сползать к поясу домашних брюк. От стремительного стихийного развития нашей спонтанной встречи я ощутила, как телесный жар терзающе опаляет меня изнутри.

― Теперь ты не жалеешь, что заставляешь меня испытывать это? ― я не без жгучего удовольствия намекнула блондину на его скомканные извинения между невыносимых поглаживаний, и стала прислушиваться к хоть немного исчерпывающему ответу. В этих прикосновениях не было фальши, только искреннее неравнодушие, но я хотела знать наверняка то, что никак не могла услышать из его упрямого рта. Брэндон от чего-то нерешительно замер, сглотнув, и на короткое мгновение приоткрыл глаза, обнажив в них пелену лихорадочного возбуждения.

― Я очень хочу быть вместе, ― шёпот угодил прямо в мои ахнувшие губы, расходясь по телу судорожным трепетом. В груди что-то надорвалось, впилось ещё глубже вместе с тёплым изумлённым вдохом.

Пользуясь кричащим замешательством, он тут же уложил меня на кровать, расположившись сверху, и принялся старательно стаскивать с нас одежду. От меня, окончательно выпавшей из реальности, не было никакой помощи: я была оглушена одной неосторожной фразой, потеряв способность контролировать происходящее. Брэндон выглядел слишком обеспокоенным своим лестным, но безумным заявлением, стараясь не смотреть мне в глаза. Крепкий напиток и очевидное нестерпимое желание оказаться внутри позволяли ему продолжать, пока я старалась выловить ещё хоть один зачарованный взгляд.

Впустив в душу эти слова, моё тело воспламенилось нежностью, что всё время теснилась по соседству с отрезвляющим разочарованием; и без того бешено отстукивающее сердце принялось биться более гулко. Фраза звенела в ушах, не давая покоя, вынуждая раскрыться нараспашку жарким поцелуям, и вот я, наконец, обвила широкие плечи блондина руками, моля его о спасительных объятиях, пока ловкие пальцы пробрались в мои трусики. Он слегка наклонился надо мной, позволяя обхватить крепче за шею, и сладко впился во всё ещё раскрытые от удивления губы. Алкоголь явно развязал ему язык и руки…