За любовь

Их отношения были довольно странными. Они, словно боялись друг друга, точнее – боялась Анна, хоть и старалась не подавать вида, но все же, скованность и неловкость скрыть было невозможно. Она и сама не могла объяснить, но чувствовала себя некомфортно рядом с ним, хоть он и был очень деликатен и сдержан в общении. Наверное, виной всему было его признание, Анна давно перестала быть наивной девочкой и понимала, что бесплатно бывает только сыр в мышеловке. Нетрудно догадаться, чем придется платить.

Ради сына, она, конечно, готова была на что угодно, но все же было немного не по себе, хотя ей ли бояться? Она прошла все круги ада, больнее не бывает. Да и не осталось у нее внутри ничего. Мертвая на эмоции и чувства, она на все смотрела с безраличием.

К счастью, Джо не торопил события и постепенно она привыкла к нему, и уже не реагировала так резко, страх притупился.

Все свое время Джо посвящал ей: они вместе гуляли, обедали и ужинали. Разговаривали мало, обсуждали только планы относительно Мэтти, которые с каждым днем становились все реальней. Спустя месяц Анна, наконец, увидела своего малыша. Все произошло внезапно и, Аня была так поражена, что у нее случилась истерика.

– Анна, собирайся, мы вылетаем в Порту! – услышала она голос Джо, ворвавшегося в ее съемную квартиру. У него были ключи, так как он слишком опасался еще раз оказаться перед запертой дверью.

Аня ничего не понимала, но сразу же побежала собираться, зная, что это важно. По дороге Джо все объяснил:

– Я должен привезти Мэтти в Лондон, Мэган заболела. Знаю, предприятие рисковое. Я не стал тебя заранее обнадеживать, потому что все было очень призрачно, я не был уверен в удаче. Но теперь все на мази, ты полетишь эконом-классом, тебя никто не заметит. В Порту зарегистрируешься в другом отеле, а мы с Мэтти туда приедем. Вы увидитесь, затем мы отдельно друг от друга вернемся в Лондон. Я почти у цели, Анна, скоро я ухвачу за ниточку, а когда правда откроется, ты будешь с сыном обещаю! Ты веришь мне, милая?

Как она могла не верить? Кивнув, она и со слезами на глазах кинулась ему на шею, сжимая до боли, а он, рассмеявшись, начал покрывать ее лицо поцелуями.

– Спасибо, спасибо, спасибо… – захлебывалась она слезами, не отпуская его от себя. Наверное, в этот момент, произошел перелом в их отношениях, они переступили еще один барьер, они стали ближе.

В номере дешевой гостиницы Анна не находила себе места, она бегала, заламывала руки и кусала губы до крови от волнения и нетерпения, но, когда на пороге появился Джо, держащий за руку ее малыша, мир для нее исчез. Ничего не осталось, кроме ее маленького счастья. Бросившись к нему, она сжала его со всей силы и втянула с шумом его запах.

– Мамочка? – недоверчиво потрогал ее Мэтт, она же, еле держалась, чтобы не разрыдаться и не напугать его.

– Сынок, ты разве забыл маму? – спросила Анна, прижимая к себе крошечное тельце, гладя черные волнистые волосы и лихорадочно целуя пухлые щечки, пока ее малыш не заплакал.

– Куда ты ушла, почему ты бросила нас с папой? – закричал он, обхватывая мать двумя руками.

– Нет, сынок, нет, все не так! Просто мама не может пока быть с тобой, любимый. Но я люблю тебя, сынок, безумно, больше всего на свете люблю, родной! И никогда не брошу, – разрыдалась она вместе с сыном. Около часа они сидели, обнявшись, целуя, гладя друг друга, боясь разжать объятия. Мэтт тараторил, пытаясь рассказать матери все, что у него произошло.

– Мама, ты ведь больше не уйдешь?! «Мы сейчас поедем к папе?» – спросил малыш, гляда на нее своими огромными глазками, полными надежды.

Аня закусила губу и дрожащим голосом прошептала:

– Нет, сынок, мама пока не может.

– Мамочка, ну, пожалуйста, поедем вместе! Папа больше так не будет, он не будет тебя ругать, он – хороший! Пожалуйста! – у Мэтти началась истерика, он судорожно цеплялся ручками за мать и надрывно плакал.

Ее сердце рвалось, поджившие было раны вновь открылись и закровоточили. Она навзрыд плакала вместе с ним, жалея, что приехала и потревожила его. В эту минуту она, как никогда, ненавидела Маркуса Беркета и, если бы он сейчас появился здесь, то разорвала бы его голыми руками.

«Сука, чтоб ты сдох в самых жестоких муках, ублюдок! Будь ты проклят!» – шептала она про себя, не переставая, успокаивать ребенка, целуя и обещая, что скоро они будут вместе. Когда Мэтт успокоился и вытер слезы, она попросила:

– Сынок, пожалуйста, не говори папе, что мы виделись. Сделаешь это для мамы?

– Да, мама я не скажу. Папа очень злиться, когда я говорю про тебя.

Аня смотрела на своего ребенка и готова была выть от безысходности, ее малыш был такой маленький, а глазки такие серьезные и взрослые.

Боже, ну за что ее ребенку это все?!

Когда Джо и Мэтти уехали, Аня дала волю эмоциям, она ревела, кричала, билась в истерике. Но что она могла?