За любовь

А он старался изо всех сил: сдвинув ее трусики и скользнув языком внутрь, он иступленн ласкал ее в надежде возбудить. И ее тело среагировало, но разум оставался холодным. Удовольствия не было, было влажно и тепло, а когда она почувствовала, как его член проникает в нее, затопили паника и горечь. Хотелось плакать. Почему-то именно сейчас она четко поняла, что все кончено. Джо плавно двигался в ней, стонал, а она стискивала зубы, чтобы не зареветь.

– Расслабься любимая, я – не он! – прошептал он целуя, а в ней, словно пружина лопнула и больно хлестанула, разрывая все внутри. Потому что, да, это был – не он! Слезы покатились по щекам, утопая в ее волосах и подушке.

Спустя десять минут она стояла под горячими струями воды, пытаясь смыть с себя его запах, прикосновения, поцелуи и семя, и едва держалась, чтобы закричать во весь голос от отчаяния. Слезы смывала вода, казалось, что их нет, но они текли, не прекращаясь. Аня не думала, что будет так тяжело.

Хотя чему она удивляется? Близость всегда была для нее слишком серьезной вещью, еще одним способом выражения любви когда-то. Потом Маркус показал, как можно извратить секс, превратив его в унизительную и грязную месть. Однако, даже тогда она не чувствовала такой душащей безысходности и омерзения. Тогда была рвущая, раздирающая на части боль от любви и ужаса, и осознания, что любимый человек превратился в чудовище, а сейчас, вновь это чувство тупой пустоты, смерти.

Смерти для отношений, для любви, для кого-то еще, кроме сына.

Господи, как же Беркет ее выдрессировал, что она не могла выносить чужие прикосновения?! А ведь она до сих пор любила это чудовище. Любовь к нему осушила ее до дна. Даже сейчас не оставляла сердце в покое, обливая горечью. Хотелось заснуть и проснуться в тишине их белоснежной комнаты, почувствовать сильные руки, горячее тело и услышать хриплый шепот: «Ш-ш, это сон, Эни, всего лишь сон». Она бы улыбнулась, вздохнула шумно, а он бы украл ее дыхание сводящим с ума поцелуем и, снова принадлежал бы ей, а она – ему. Как и всегда, только ему.

От этих воспоминаний ставилось нестерпимо больно.

«Боже, прошу! Умоляю! Избавь от страданий, не могу больше! Не могу!» – зарыдала Аня, ударив со всего маху кулаком по дверце душевой кабины, не замечая, что разбила костяшки пальцев. Она вообще ничего не замечала, утопая в отчаянии. Ее истерика продолжалась, пока не раздался стук в дверь.

– Анна, все в порядке, дорогая? – обеспокоено спросил Джо.

Девушка глубоко вдохнула и, взяв себя в руки, ответила:

– Все в порядке, Джо, я почти закончила.

Анна посмотрела на себя в зеркало. Взгляд был твердым и жестким, сегодня в ней окончательно умерла Аня, которая верила в чудеса, верила в мечты, надеялась и любила. Теперь она готова ко всему, готова быть с Джо без боли и сожаления, а главное – готова встретить без страха Маркуса Беркета и, наконец, оставить его в прошлом. С этими мыслями девушка покинула ванную и со спокойным, уверенным видом легла спать рядом с Джо, отвечая на его улыбку улыбкой.

Спустя неделю вся правда была выставлена на всеобщее обозрение. Только для Анны это не имело уже никакого значения. Ей нужно было получить Мэтти, а все остальное… Все остальное уже похоронено и не воскреснет.

Как ни странно, Джо после выступления девицы, стал каким-то дерганным и очень напряженным. Впрочем, Анна понимала его. Она сама была на взводе, она ждала. Ждала решения суда, особенно, того момента, когда обнимет своего малыша и больше никогда не отпустит. А еще ждала, когда посмотрит в черные, холодные глаза. Она не знала, чего ждет от этой встречи, что хочет увидеть и вообще хочет ли, но одно было ясно точно – эта встреча когда-нибудь произойдет, хочет она или нет.

Случилась она спустя несколько дней после официального заявления той девицы. Они с Джо, как раз, подъехали к своему дому, когда Аня увидела знакомую красную Феррари.

– Не волнуйся, дорогая, я не позволю даже приблизиться к тебе. Посиди в машине, а я поговорю с ним, – накрыл Джо ее руку своей.

Аня хотела остановить его, но он уже вылез из машины. Она тяжело вздохнула, зная, что это бесполезно. Если Маркус приехал к ней, он не уедет, не поговорив.

Красная дверца спорткара открылась, но Маркус не спешил. Джо ждал в нескольких метрах от их машины, было видно, что он нервничает. Но все эти мысли исчезли, когда она увидела Маркуса на костылях.

Она смотрела, впитывала его образ и ненавидела себя за то, что сердце болезненно сжимается за этого зверя.

Бледный, похудевший до такой степени, что кожа на его впалых щеках обрисовала лицевые кости и мышцы, подчеркивая напряжение и боль, которую он пытался скрыть, крепко сжимая челюсть. Маркус кинул небрежный взгляд на Джо, а потом посмотрел прямо на нее, и она, словно упала в пропасть. Хотелось забиться в какой-нибудь угол и не вылезать. Сердце колотилось, как сумасшедшее, Аня пыталась успокоиться в то время, как между мужчинами завязался спор.