За любовь

Анна резко подобралась, затаилась в темной комнате, освещаемой лишь светом луны, вытянула трясущуюся руку с пистолетом. Шаги приближались, живот скрутило от липкого ужаса. На пороге застыла высокая фигура, Аня судорожно втянула воздух, а потом услышала голос, от которого внутри все перевернулось.

– Анна! – тихо позвал ее Маркус, тут же зажегся светильник, и она поняла, что это не галлюцинация.

Перед ней действительно стоял Маркус. Он был бледен и напряжен. Аня начала задыхаться. Маркус, поняв, что у нее начинается истерика, быстро пересек разделяющее их расстояние и отбросил ее руку с направленным на него пистолетом, который тут же с грохотом упал на пол. Она и забыла, что он на прицеле. Все мысли тут же исчезли из ее головы, ее затопили эмоции. Она обхватила его лицо руками и жадно впилась в плотно сжатые губы. Ей было на все плевать. Она должна была почувствовать, что жива. Слезы текли по ее лицу, но она продолжала целовать его, врываясь языком в его рот, кусая его губы. Маркус замер, ничего не понимая.

– Эни, постой, родная, – ошарашенно прошептал он, но она не хотела ничего слушать.

– Замолчи! Пожалуйста… – оборвала она его и продолжила лихорадочно целовать его. Со всей страстью, что таилась в ней, с той невыносимой болью, которая разрывала ее изнутри. Их движения были рваными, порывистыми, они двигались куда-то, ни на секунду не отрываясь друг от друга. Лишь Маркус иногда прерывал поцелуй горячим шепотом:

– Любимая… Я здесь, котенок… Все закончилось, малыш!

Она цеплялась за него как утопающий.

– Маркус… – простонала она умоляюще, когда почувствовала, что он снова готов отстранится.

– Не сейчас, милая, – выдохнул он, но она впилась в его губы и так же, шепотом вынесла приговор:

– Сейчас!

В эту же секунду он со стоном поцеловал ее, ворвался языком в рот, перекрывая ей кислород, заставляя тело дрожать. Она посасывала его язык, но ей было мало, и она прикусила его, вырывая болезненный стон. Они не отрывались друг от друга. Маркус лишь сильнее прижал ее к своему телу, Аня почувствовала его возбуждение, коленом потерла член, отчего Маркус задрожал, а потом резко оттолкнула его к стене, хватая за ремень брюк и тут же пытаясь стащить с него футболку. Ее руки тряслись от волнения и пережитого страха. Кое -как им удалось сорвать с него одежду и снова накинуться друг на друга с голодным рыком.

Маркус впечатал ее в стену, впиваясь в ее рот, руки торопливо пытались стянуть с нее платье, но ничего не выходило, тогда он просто разорвал подол, оголяя ее ноги до бедер, легко поднял ее за талию, и она почти упала ему на грудь. Аня сцепила пальцы на его затылке и широко распахнула ноги, так легче было проникнуть в нее, через секунду ее трусики были сдвинуты в бок, и лоно заполнила его плоть, горячая, твердая, гладкая. Несмотря на всю осторожность Маркуса, от мощного вторжения у нее полились слезы из глаз.

Боже, неужели это реальность? Неужели, это он?

Онадо крови прикусывала его губы, делая больно, ей хотелось сильнее чувствовать, ей нужно было быть уверенной в том, что это он. С каждой секундой темп нарастал. Аня больше не сдерживалась, она громко стонала и извивалась в его руках, помогая ему проникнуть еще глубже. Его рот проглатывал ее крики, язык двигался в такт члену.

Маркус глухо стонал ей в губы, не прекращая ласкать ее мягкие глубины своим языком. Аня была возбуждена до предела. Такого дикого, безумного желания она еще не испытывала. С каждым проникновением она увлажнялась, делалась скользкой, горячей.

В воздухе витал запах их возбуждения, животного секса, тишину разрывали надсадные стоны и на шлепки, когда его бедра ударялись об нее, сводя с ума, заставляя ее выгибаться ему навстречу. Положение было неудобное, все тело ломило от боли, но что это в сравнении с диким удовольствием. Однако, Маркус все равно вскоре вышел из нее и, не давая ногам коснуться пола, перенес на стол.

– Маркус, пожалуйста! – застонала она от нетерпения, в ответ получила жаркий поцелуй и не менее жаркий шепот:

– Сейчас, моя девочка. Потерпи.

Она не хотела терпеть и, когда его губы скользнули вниз по подбородку, чуть не зарычала от неконтролируемой злости и голода. Она начала вырываться, но его рука с силой впечатала ее в стол, не давая шелохнуться, а губы продолжили свой путь. Аня чувствовала на своей коже его горячее, прерывистое дыхание. Дойдя до груди, Маркус медленно обвел ореол соска языком, втянул в себя, медленно посасывая, покусывая, оставляя засосы. Наигравшись с ее грудью, доведя до беспамятства, язык скользнул ниже, погружаясь в ямку пупка. Аня изогнулась дугой на столе и протяжно застонала. В ответ, Маркус нежно провел носом от пупка к лобку, а потом резким движением развел ее ноги в стороны, согнул их в коленях и закинул себе на плечи. Его лицо опустилось к ее влажным складочкам, а голодный взгляд внимательно следил за реакцией, которая последовала тут же:

– Нет! – простонала она. И в ответ услышала твердое:

– Да, любимая.