За любовь

– Плохо доходит? – спокойно спросил он, хотя все клокотало внутри, хотелось даже в этой игре подмять дерзкую девчонку под себя.

– А может, я и хочу очень, очень глубоко? – прошептала она ему в лицо.

Он усмехнулся и, схватив ее за халат, резко рванул к себе. Аня упала животом на стол, а он встал сзади, сильнее прижимая ее к столешнице.

– Очень – очень глубоко хочешь? – хрипло процедил он.

Руки скользили, забираясь под халат, губы медленно ласкали шею. Он не давал ей вырваться, лаская самые чувствительные местечки, зная, как быстро довести ее до безумия. Рука скользнула в трусики. Готова уже. Без церемоний он проник в нее двумя пальцами, Аня тихо застонала.

– Маркус, пожалуйста …

– Что? Не слышу, малышка! – издевался он, сам едва сдерживаясь, чтобы позорно не кончить в трусы.

– Хочу тебя, – наконец выговорила она, он кожей чувствовал ее стыд.

Привыкай детка, со мной и не такое будет.

О, он уже предвкушал!

Однако сейчас она получит по заслугам. Собрав волю в кулак, Маркус отстранился от нее. Поправил на ней халат и отошел, с удовлетворением наблюдая, как она ошарашено смотрит на него, ничего не понимая. Снисходительно улыбнувшись, чмокнул ее в лоб и, как ни в чем не бывало, невозмутимо сказал:

– Два-два, солнышко. Готовь, а я пройдусь, – Маркус быстро вышел, потому как спокойствие ему давалось ой, как непросто, да и неудовлетворенная женщина не сулила ничего хорошего.

Около получаса он бродил: сначала по дому, потом по двору, а потом направился на кухню. Аня, как раз, закончила накрывать на стол, на него не смотрела, губы были сердито поджаты. Ему стало весело. Похоже, он переборщил чуток.

– В больницу, когда поедем? – спросил, садясь за стол. Решил, что лучше сейчас поговорить о чем-нибудь серьезном, а то эти шутки точно добром не кончатся.

– Я уже съездила, – недовольно ответила Аня, ставя перед ним тарелку.

– Когда успела? – удивился Маркус, еле сдерживая улыбку. Ее обиженный вид умилял.

– Когда ты спал. Меня сосед подвез. Не могла ждать, а будить тебя не хотела. – более миролюбиво объяснила девушка.

– Что за сосед? – как бы между прочим спросил он, чувствуя себя ревнивым болваном.

– Да справа третий дом, бабушкин одноклассник. Вот вызвался помочь.

– Понятно, – кивнул и с недоумением уставился в свою тарелку, на которой лежала какая-то консервированная смесь, в то время как на ее красовалось аппетитное жаркое и салат. Поднял вопросительный взгляд и увидел довольное, жующее лицо чертовки, еле сдерживающей смех.

– Ну, что, как тебе? – иронично спросила она.

– Ты очень жестока! – усмехнулся он, сделав при это довольно – трагичное выражение лица.

– Неужели? А мне кажется в самый раз за такой обломчик, – довольно протянула она, продолжая жевать, закатывая глаза от блаженства, дразня его. Наверное, кокетство у женщин в крови.

– Три-два! Сдаюсь, – поднял он вверх руки, смеясь. Но она пожала плечами с видом королевы и сказала:

– Естественно, но консервы ты заслужил.

Может, и так, но есть он их не собирается, поэтому нагло стащил с ее тарелки кусочек мяса, не обращая внимания на возмущенный возглас. Они весь ужин продолжали дурачиться и подкалывать друг друга.

Если счастье есть, то, наверное, это оно – вот в таких простых моментах. Маркусу было весело, легко, просто. Не надо притворяться, не надо надевать маску. Аня была естественна, непосредственна, и это подкупало, но забыть причины, по которым они оказались за этим столом в этой, богом забытой деревушке, не получалось, уязвленное самолюбие капало на мозги, взвинчивая его.

Девушка мыла посуду, он же решил заняться делами и теперь просматривал сообщения, которых было столько, что голова пухла. Весь этот бардак в жизни действовал на нервы, резал по-больному.

Сидит, как придурок, в какой-то глухомани, пуляет на ветер то, что досталась таким трудом. И все ради обычной девки! Нет, он совсем умом тронулся! Надо поинтересоваться предъявили ему уже судебный иск.

– Роб, ну что, как идут дела? – позвонил он своему помощнику.

– Маркус, пожалуйста, объясни нам всем, что происходит! Я тебя прошу, я тебя умоляю! – тараторил бедняга Роб. – Меня готовы порвать тут! Маркус, этот беспредел встанет тебе в несколько миллионов, ты понимаешь вообще? Конечно, деньги тебе позволяют, но… в общем, я не знаю, что сказать! Я в шоке, как и все! Я ничего не понимаю! У тебя кризис? Депрессия? Срыв? Давай наймем лучших психотерапевтов, походишь на сеансы, перезагрузишься…

– Роб, успокойся, я приеду послезавтра. Все со мной нормально! – устало ответил Маркус, понимая, что хватит этого идиотизма.

– Ну, если ты так говоришь… Ладно, ждем! Кстати, ты помнишь про вечеринку UEFA European Football Awards? – напомнил о важном событии Магвайер.

Конечно, ни хрена он не помнил, но в ответ хмыкнул. Весь час он звонил своим людям, обговаривая различные нюансы создавшейся ситуации и старался не замечать взволнованных взглядов Ани. Но какой-то внутренний бес подначивал его скользкими вопросами.