За мечту. За Веру. За любовь (СИ)

Мы были знакомы много лет. Прошли вместе огонь и воду, травмы, разочарования и потери. Артур вот уже пару лет был женат, но даже это не сделало его мягче.

Жданов был скалой. Надежной опорой.

Жданов был моим лучшим другом.

– Что это, Русланов? Кофе? – рявкнул Артур, едва вышел на балкон. – Ты совсем охренел?

– Эммм… – протянул я, ощутив, как кожа покрылась мурашками.

– Эммммм??? Макс, ты совсем больной? Теперь два тренировочных дня коту под хвост! – прошипел Артур. – Завтра отсыпаешься, послезавтра бассейн. Ты услышал меня?

– Услышал, – ответил я и поморщился от нарастающей головной боли.

– Бошка? Снова? Русланов, тебе сколько лет?

– Артур, отвяжись. Дай побыть хоть пару дней нормальным человеком.

– Нормальным? – хмыкнул Жданов и добавил, устраиваясь в кресле: – Ладно, рассказывай, как съездил.

– Продуктивно, – ответил я и подошел к парапету.

Под моими ногами лениво гудела сонная Москва. Мелькал разноцветными огнями "Салют", среди зелени притаилась столь любимая Рязановым церквушка, шумел нескончаемый поток машин на Ленинском проспекте.

Артур молчал. И тогда я спросил:

– И все же, зачем нам в Калининград, Жданов?

– Дешевле, проще, экологичнее. И ты рядом с морем становишься похож на человека, Макс. В моем доме места хватит всем.

– И я буду под присмотром, – усмехнулся я.

– Макс, тебе почти тридцать, ты уверен, что тебе нужна нянька? Ведь это твой план, твоя мечта, твоя надежда!

– Моя… Слушай, я никак не могу понять, почему Измайлов согласился, – перевел я тему разговора, испугавшись нравоучений, к которым сейчас был совершенно не готов. – Спросил, кто мой противник, и согласился.

– В смысле? Ты не в курсе, что ли? – удивился Артур, а потом присвистнул и протянул задумчиво: – Ты сообщения принципиально не читаешь?

Я замер, пытаясь осмыслить произошедшее. Виски, как это часто бывало после перелетов, ломило тупой ноющей болью.

Я достал из кармана шорт телефон и влез в "Сообщения". Последнее входящее от Артура было несколько дней назад. Именно тогда, когда Митьке стало плохо.

"Наш Владик ушел из спорта, потому что чуть не убил Соломатина. МАКС!!!!"

Ничего не понимая, я уставился на Жданова.

– Для тебя это новость? – усмехнулся друг.

Я прикрыл глаза, пытаясь вспомнить последние дни.

Заручившись согласием Измайлова, я позвонил Артуру, едва вернулся к себе. Телефон ждал меня на тумбочке. Я схватил его и немедленно набрал номер Жданова. В ответ услышал скупое: "Тогда работаем". В следующий раз Артур позвонил мне уже накануне отъезда, попросил присмотреть зал в Калининграде.

"… потому что чуть не убил Соломатина…”

Черт! Вот оно! Богдан Соломатин – тот самый парень, кому отказал Измайлов-старший.

– Я отдал телефон Владу, когда парнишке стало плохо на пляже, – вспомнил я.

– И он прочитал сообщение в всплывающем окне. Но я, так не дождавшись твоей реакции, позвонил…

– А трубку взял Измайлов! – догадался я.

– Мы очень мило поговорили, – не стал отпираться Жданов. – И вообще, ты знаешь что-то еще. Что-то важное.

– Знаю, – открыв глаза, ответил я. – Это месть, Артур. Личная месть.

– Девчонка?

Я согласно кивнул.

– Что? Правда не поделили девчонку?

– Не какая-то девочка, Артур, а Вера.

Измайлов мстил за сестру.

– А при чем здесь она? – Артур, крайне щепетильный в вопросах отношений, смотрел на меня с интересом.

– Это не моя тайна, – произнес я и потер лицо ладонями, судорожно пытаясь решить, что я имею право ему рассказать. – Это действительно тайна, Жданов. Скажу только, что у Влада были причины так рисковать.

– Звучит не очень красиво… Ты уверен, что это не повредит нам? Если Измайлов-старший приложил столько сил, чтобы скрыть эту историю.

– Не знаю, – ответил я честно. – С другой стороны, совершенно необязательно трубить на каждом углу, что меня тренирует Измайлов. Мы же планировали как можно дольше оставаться в тени. А потом… Потом всем будет уже все равно.

– А тебе?

– Мне?

– Для тебя это не будет местью?

– Нет, – ответил я поспешно. Слишком поспешно. Артур заметил это и неодобрительно хмыкнул.

– Я не буду лезть во все это, Макс. Ты давно уже большой мальчик, и все сам отлично знаешь. В октагоне нет места чувствам. Ты входишь в клетку только ради победы. Просто победы в самом простом спорте на свете. Все остальное – лирика! И поверь мне, она никого не интересует!

– Хотел бы я, чтобы все было легко. Но нет, Жданов. Зрелищ не бывает там, где нет чувств.

– Макс, влюбиться – это самая большая глупость, которую ты сейчас можешь сделать. Давай, ты потерпишь еще чуть-чуть.

– Ты только что напомнил мне, что я большой мальчик. Давай, я хотя бы в этом вопросе разберусь без личного тренера?

– Боюсь, что скоро мы с Измайловым будем уже вдвоем держать свечку…

Я предупреждающе рыкнул, и друг замолчал. Да, в наших с ним отношениях давно стерлись все границы. Вес, диета, сон, здоровье – от личного тренера не должно быть секретов, если хочешь добиться цели. Жданов был требовательным и упрямым, но он был лучшим.

А еще он был моим другом.

– Извиняться не буду, не приучен. Ты и так все понимаешь, – проговорил он.

– Если я вернусь в Калининград, произойдет катастрофа…