За мгновение до мечты

– Он не знает о нас, – сказала она тихо и придвинулась ко мне. – Таиса, я не похожа на остальных. Знаю, тебе кажется, что мы как животные – всё на инстинктах, без настоящей близости, без верности… Вот и отец тоже, пока матери нет, женщин в дом приводит. А та, когда вернется, не станет скрывать, со сколькими была. Это шокирует, правда? Я не девственница, конечно, но ты и представить не можешь, как трудно мне бывает сохранять в секрете свои чувства. После Абхама я никого другого не хочу! Как дочь вождя я имею право выбирать и отказывать, но совсем ни с кем не спать – это считается странным. Я помогаю Гарожу, чтобы он говорил, будто мы с ним любовники. Я участвую в самых разных делах клана, но никогда бы не согласилась стать женой того, кого выберет отец. А он не выберет Абхама. Никогда.

– Почему?

– Потому что Абхам не любит пустыню и наши обычаи. У него свой корабль, он много путешествует. Отец не собирается отпускать меня в космос.

– То есть его устраивает, что ты будешь иметь… интимные отношения с несколькими мужчинами, но не устраивает один надежный супруг?

– Да может и устроил бы, но Абхам, он... ладно, проехали. Ты главное поддержи меня, а то я не справлюсь одна!

Я поглядела ей в глаза, и испугалась решимости, которая превращала Хадру из девчонки в воинственную женщину. У такой лучше не становиться на пути.

– Ты хочешь сбежать насовсем? – тихо спросила я.

– Еще не решила. Будет ясно, когда мы доберемся до порта.

Теперь Хадра вызывала во мне куда больше симпатии. Она не была избалованным ребенком, ей просто хотелось следовать собственной судьбе.

– Я помогу тебе.

– Странно. Мне казалось, ты начнешь убеждать меня не делать этого. Особенно после того, что случилось в пустыне.

– Туда ты сунулась в одиночку, а теперь нас трое.

Хадра слабо улыбнулась и отпустила мою руку.

– Поначалу будет большой эскорт. Поедем на плюхнях. Ты быстро научишься, не переживай. Только мягкое место с непривычки будет немного болеть.

Теперь мне казалось, что ее грубость и прямолинейность – вынужденные. Словно Хадра изо всех сил пыталась быть такой, как остальные, и тщательно скрывала себя настоящую.

Мне дали новую одежду – черную плотную накидку, широкие белые шаровары и просторную рубаху. Белья никто не носил, голову повязывали длинными полотенцами с символом клана – клыкастой мордой плюхня. Мне досталось точно такое, и Хадра научила правильно его носить.

Я пропускала мимо ушей пошлые шуточки парней. Они не упускали случая подразнить меня, приглашали напоследок уединиться, несмотря на запрет. Подобные глупости стоило бы говорить мальчишкам лет пятнадцати, у которых самый разгар созревания. Но, слыша поток «предложений» от ребят за двадцать, я только удивленно хмурилась. Каждой культуре – свое слово. Я была не против физической любви, если бы это обыграли как-то пристойнее, мягче, радостнее. Но выносить подобный несдержанный поток глупостей, и видеть горящие вожделением глаза было не слишком приятно именно потому, что мужчины не умели ухаживать. Они были дикарями – схватил, потащил, использовал. И местным девушкам это нравилось!

Всем, кроме Хадры. Она помогла мне сесть на громко урчащего зверя и объяснила, как им управлять. Было страшно свалиться, но восседать на мощной широкой спине мне нравилось. Зарим в последний момент подошел ко мне и заставил наклониться.

– Это – твоя плата. Носи ее всегда с собой, не снимай и во сне. Она бесценна. Отдашь Маррогу и скажешь, что я согласен на его условия. Как только он поможет тебе, пусть тотчас вернется в поселение.

Он быстро надел мне на шею что-то вроде флэшки, и я спрятала ее под одеждой.

– Удачи тебе. Гарож о вас позаботится.

– Не сомневаюсь.

– О, не беспокойся, – сразу разгадал мой скептицизм мужчина. – Я предупредил его насчет тебя.

Он отошел к Хадре, что-то сказал ей, и девушка кивнула.

– Удачи!

Мы какое-то время ехали шагом и, несмотря на высоту, страшно мне не было. Да и на песок падать не так уж твердо. Я, привыкшая держать тяжелый мотоцикл, наслаждалась. Но вот когда звери прибавили ходу, моим ягодицам и спине пришлось нелегко. Я не выпала из седла и не попросила остановки, но старалась изо всех сил приноровиться к движению плюхня и заставить его подчиняться моим командам. Хорошо, что животное попалось спокойное, но уже через час быстрой езды мой позвоночник был готов вывалиться из штанов. Хадра поглядывала на меня, но ничего не говорила. Я и сама понимала – покажу слабость и тотчас стану предметом насмешек. Пустыня не прощала ошибок, и слабаки здесь быстро превращались в мумии.

Спустя пару часов мы остановились у высокой сторожевой башни, и пятеро ребят-сопровождающих попрощались. Оставшуюся часть пути предстояло преодолевать втроем. Гарож заметно повеселел, то и дело подмигивая мне и подкалывая Хадру. Та отвечала ему непристойными шуточками.

Мы погнали зверей крупной рысью, и я, ударяясь о седло, заставляла себя думать о Любиме. Что боль в теле по сравнению с той, что была в моем сердце? Как комариный укус против жала шершня.