За мгновения до...

Наверное, присутствующие видят в моих глазах отражение разрушенной крепости выдержки и самообороны, потому что Дэвид смотрит на меня с сочувствием. Дамиен, чёрт возьми, выглядит сожалеющим!

— Мы даже не разговариваем, Энни. Вряд ли в таких условиях создаются альянсы, — замечает неожиданно мягким голосом.

— Совсем не разговариваете? — уточняет мисс нарушитель семейного спокойствия.

— Совсем.

Его нож пилит передержанный стейк с таким усердием, которое я бы назвала излишним. Расчленяет. Унылый доктор над своим рабочим столом в морге.

— Джентльмен всегда найдёт повод, если захочет, — обозначает свою позицию Дэвид.

— Как и леди, — мгновенно парирует сын.

Их взгляды — схлестнувшиеся пики, и все присутствующие слышат их металлический лязг.

— Всё же у женщин способности к социализации выше, нежели у мужчин! В нас больше дипломатичности, гибкости, умения чувствовать партнёра или просто собеседника.

Моя мать любит умничать. Иногда ей это даже идёт, вот как сейчас, например.

— Но только те из нас, кто наделён умом, извлекают пользу из этого навыка! — подхватывает любимая гостья хозяйки.

— О, Мел! Ты умничка, понимаешь меня с полуслова!

Ну надо же! Может, вам ещё и спеть хором?

Я прошу Дэвида ещё разок наполнить мой бокал, и он делает это без малейшей заминки, несмотря на недовольные взгляды матери и попытки привлечь его внимание. Мне кажется, или он однозначно на моей стороне?!

— А почему же Ева всё время молчит? Дам, у тебя такая застенчивая сестрааа! И вы так похожи!

— Мы не родные! — вылетает из моего рта прежде, чем она успевает закончить свой овечий манёвр.

Интриганка! Сучка, самая настоящая.

— Как раз об этом… я и хотела сказать, — успевает вставить мать, как вдруг мой бокал с красным вином «случайно» опрокидывается, выплеснув содержимое на прекрасный голубой лиф платья не менее «прекрасной» гостьи.

Боже! Что тут начинается! Мать разрывается между тысячью извинений и тысячью проклятий, Дэвид робко успевает вставить «Она не нарочно, успокойся Энни!». А Дамиен… А Дамиен ржёт. Взахлёб и с чувством.

Да уж… не хотела бы я оказаться на месте его подруги. Разве не должен любящий мужчина всячески обеспечивать своей девушке душевный комфорт? Оберегать её нежную душу от дерзких, невоспитанных и неуклюжих?

Допустим, я заметила, что и Дэвид едва сдерживал улыбку, когда случилась моя нечаянная неловкость, но это ведь Дэвид! Какое ему дело до облитой вином девушки сына?

В общем, меня выгнали наверх, в свою комнату, несмотря на яростные протесты отчима, и вялые, едва слышные, самой Мелании.

Дамиен продолжал ржать.

Глава 15. Военные действия

Утро второго понедельника октября было дождливым, унылым и подозрительно спокойным. Никто не встретил меня смешком, не метнул прожигающий взгляд, не плеснул вслед ядом.

Как только начался перерыв на ланч, и народ массово устремился в столовую, чтобы успеть отхватить желаемое в ограниченном меню блюдо, я, по своему обыкновению, направилась в туалет — люблю заниматься решением физиологических вопросов в уединении.

И уже после долгожданного облегчения обнаружилось, что туалетная дверь не открывается. Первые пять минут я наивно полагаю, что она захлопнулась, старенький замок заклинило, ну или случилась какая-нибудь иная техническая проблема. И, конечно, ору, в надежде, что меня услышат в коридоре, вызовут техника и освободят.

В туалете я просидела сорок минут, то есть весь ланч.

Утомлённая темницей, измождённая голодом и злостью, обнаруживаю, что все в курсе моего малоприятного казуса: одноклассники встретили моё пришествие издевательским смехом. А после того, как носатый арабский, или какой он там, мальчик остроумно назвал меня «туалетным пленником», это имя приклеилось к моей фигуре окончательно, извращаясь лишь в вариациях:

— Пленница туалетных стражей!

— Возлюбленная туалетного духа!

— Ева, исчезнувшая в недрах унитаза… и т. д. и т. п.

В конце концов, подростковая лень укоротила меня просто до «тубзика».

— Тубзик участвует в спектакле — теперь только провал!

— Тубзика записали в нашу команду — я сваливаю!

И да, в школьном Рождественском спектакле, который режиссирует небезызвестная звезда, мне предложили только одну свободную роль — унитазную, а без участия в этом лицедействе зачёт по предмету «Драма» не получить.

Я должна была отомстить. Должна. Причём по крупному, но это позже, а в рамках ограниченного времени Либби смоталась в доллараму за суперклеем. Дальше её роль была сведена к минимуму — следить за тем, чтобы «берег был чист». Как правильно вливать клей в канадский секретный замок-локер, тот самый, которым школьники закрывают свои шкафчики, мне известно ещё со времён сумасшедшего детства. Я прожила целых четыре года с ненавистным сводным братом — не забываем об этом!