За миллион или больше

– Попросите об этом Дюпона, – заметил Морис.

Неожиданно появилась мадам Брионне. Она вошла так же тихо, как и выходила.

Своими зоркими глазами она сразу увидела конверт в почтовом ящике на внутренней стороне двери.

– Еще недавно его здесь не было, – промолвила она.

На конверте не значилось ни адреса, ни фамилии отправителя, и он не был заклеен. В нем лежал только один лист бумаги: страница из «Криминалистики», на которой было напечатано интервью с Даниелем Морэ. Бросался в глаза крупный заголовок:

«УБИЙЦА – ЧЕЛОВЕК НЕ ИНТЕЛЛИГЕНТНЫЙ»

Слово «убийца» кто-то зачеркнул красными чернилами, а сверху написал «полицейский».

Глава 11

Тусклый сумеречный свет наполнял комнату. Изабель с Жаном-Люком уже в десятый раз слушали магнитофонную запись сцены из «Сирано». Вторая половина дня проходила уныло. Милорд вылизывал мягкие лапки розовым язычком.

Не то чтобы серьезный голос Жана-Люка, доносившийся из динамика, был неприятен, просто он совсем не подходил к образу Сирано, равно как и Пердикана. Морис закрыл дверь своего, кабинета.

За прошедшие три дня Дюпон ничем не проявил себя. Вероятно, причиной тому послужило распространение его портретов во Франции и пограничных с ней странах. Таково, во всяком случае, было мнение Фушероля. Его отдел буквально затопили присланные сообщения, и теперь все сотрудники занимались их проверкой.

– Послушайте, – резко заявил комиссар Морису, когда тот сетовал на медлительность расследования дела, – у нас все происходит по-другому, чем в ваших криминальных романах. В профессии полицейского прежде всего требуется терпение.

Недавняя трагикомическая история не обескуражила его.

– Идиотская выходка безумца, играющего с огнем, – сказал он.

Морис не совсем разделял такое мнение, Конечно, Дюпон был сумасшедшим, но разве, несмотря на это, он не проявлял постоянно удивительную осмотрительность и логику?

«Дюпон был из тех ненормальных, которые на первый взгляд кажутся вполне полноценными людьми», – писал Даниель.

«Кровавым безумием» называли Дюпона газеты, до сих пор помещавшие на первых страницах статьи о Морэ.

Фушероль больше не считал нужным держать в тайне ранее замалчивавшиеся обстоятельства. Теперь общественность знала обо всем. Рукопись Даниеля появилась в печати, некий психиатр объявил убийцу шизофреником, а еженедельники опубликовали интервью из «Криминалистики». Морис Латель, «критик и выдающийся автор криминальных романов, верный друг жертвы», тоже не был забыт. В архивах отыскали старые фото, запечатлевшие его с Даниелем на приемах или вечеринках.

Благодаря этому Морис попал в центр всеобщего внимания. Фонтевро торопил его, просив поскорее закончить очередной роман, дабы получить прибыль от бесплатной рекламы. Со всех сторон к Морису сыпались заказы на статьи, однако он не очень интересовался работой, его мысли постоянно отвлекались. Сидя за письменным столом, он начинал думать о Даниеле, Кулонже, Дюпоне, Фушероле, а чаще всего о Валери.

Теперь они виделись каждый день. Якобы для ее охраны он встречал девушку после работы в шесть часов и шел с ней ужинать. Казалось, ресторан он выбирал случайно, но на самом деле выбор этот тщательно обдумывался. Затем они шли к Валери домой и некоторое время проводили вместе. Его визиты изо дня в день удлинялась. Например, накануне он несколько часов молча наблюдал, как она рисовала. Они все больше сближались друг с другом. Морис безумно радовался тому, что Валери, по ее словам, не любила Даниеля.

– Да, мой друг, – заявил он Милорду, – таковы наши дела.

Кот, прыгнув на свое любимое кресло, обосновался там и теперь внимательно прислушивался к словам хозяина. Зазвонил телефон.

– Алло, Латель?

– Да.

– Это Фушероль. Вы мне нужны. У вас найдется сейчас время?

– Да.

– Не смогли бы вы подъехать к полицейскому участку в Бьевр?

– Охотно. Вы уже там?

– Нет, только выезжаю.

– Есть что-то новое?

– Вы все узнаете на месте.

Комиссар положил трубку. Морис страшно разволновался. Вероятно, опять произошло непредвиденное. До шести часов осталось не так много времени на свидание с Валери он сегодня не успеет. Морис позвонил ей на работу и все объяснил. Через несколько минут он уже ехал в машине. Из-за того, что небо сплошь заволакивали тучи, сумерки наступили раньше обычного.

Круглая лампа молочного стекла, похожая на белый леденец, приклеенный к потолку, освещала мрачное помещение участка. Трехцветный плакат на стене призывал французскую молодежь овладевать Военными специальностями.

Лейтенант полиции предложил посетителям два неудобных стула, а сам, наполненный сознанием собственной значимости, уселся за письменный стол.

– Здесь у меня результаты нашего расследования, – заявил он, хлопнув ладонью по папке. – Можете распоряжаться ими.

Фушероль прибыл сюда незадолго до Мориса и еще не успел ознакомиться с документами. Недовольно скривившись, он сказал офицеру:

– Сперва сами сделайте краткий обзор.

– Расследование проводилось до июля прошлого года. Конкретнее, до двенадцатого числа.