За мной должок

— У нас к вам несколько вопросов. Разрешите войти?

— Пожалуйста, проходите. Я надеюсь, вы не слишком меня задержите? Я спешу по делам.

— Дела, уважаемая Татьяна Александровна, вам, пожалуй, придется отложить.

— Это почему я должна откладывать дела? Что случилось?

— А вам разве не известно, что случилось? В вашей квартире при невыясненных обстоятельствах умирает мужчина в цвете лет, а вы спрашиваете: что случилось?

— Я все понимаю и на несколько вопросов вполне готова ответить. У Сабельфельда отказало сердце. Вам это известно так же хорошо, как и мне. При погодных капризах нынешней зимы это совсем немудрено.

— Если бы все было так гладко, как вы излагаете. Давайте пройдем и сядем. Необходимо составить протокол допроса. И еще у нас имеется ордер на обыск вашей квартиры.

Я аж поперхнулась от возмущения и потеряла на мгновение дар речи, указывая рукой на кухню, где можно разложить бумаги на столе.

Пододвинув блюстителям порядка стулья, я уселась сама и воззрилась на них, совершенно обалдевшая. Молодые люди, разложив бумаги, сели тоже.

— Дело в том, Татьяна Александровна, что Сабельфельд умер не от сердечного приступа. При вскрытии у него обнаружена лошадиная доза клофелина. В сочетании со спиртным это смертельный яд.

Глава 5

Вот тут уж моя нижняя челюсть точно коленные суставы повредила, а глаза прочно зафиксировались на лбу.

Потеряв дар речи, я лишь тщетно пыталась, что называется, закрыть рот.

Все кружилось, как в калейдоскопе. Один из ребят в гражданской одежде, которого сослуживцы величали Андреем, пригласил понятых. Произведенный обыск принес положительные результаты. Им даже не пришлось шарить по закоулкам моей квартиры. То, что они искали, нашлось в прихожей в верхнем ящике тумбочки у зеркала.

Там обычно я хранила ключи и прочую тысячу мелочей, необходимых в хозяйстве.

Андрей с победным видом извлек оттуда коробку с ампулами клофелина. Две ампулы в ней отсутствовали.

Я молча наблюдала за священнодействиями блюстителей порядка и в душе благодарила Бога за то, что он ниспослал мне озарение, и я оставила пленки и портативный магнитофон в гараже.

Вот, милая Таня, кого пара голубков лопушиной называла. Достойная кличка для меня. По уши в дерьме, супердетектив.

Предсказания косточек сбылись, как всегда. И дом родной придется покинуть — это решение созрело у меня сразу и сомнению не подлежало.

— Вам, Татьяна Александровна, лучше сказать правду. Нам, собственно говоря, и так все известно.

— Да что вам известно?! — взорвалась я. — Клофелин мне вчера подбросили. Здесь дурдом был. В щитке короткое замыкание, темень и массовая беготня по этажам.

— Возможно. Можно было бы принять как одну из версий, если бы не одно «но».

— Какое «но», господин капитан? Я с Владимиром Ивановичем познакомилась два дня назад. За что мне было его убивать?

— У вас были на то основания. Ведь свое состояние Сабельфельд по завещанию оставил вам.

— Какое завещание? Что вы такое говорите? Такого не может быть! Чертовщина какая-то.

— Завещание. Вы — наследница Сабельфельда.

Вот так меня угораздило влезть в мышеловку, где даже сыра не было. Попала как кур в ощип. Мне нравится.

— Одевайтесь, Татьяна Александровна. Вы арестованы.

Я не возражала. Это было бесполезно. Улики есть, мотив преступления тоже. А истина их не интересовала. Раскрываемость преступлений — главный показатель работы блюстителей порядка. Истина была нужна только мне. И ради этого я пошла бы на все. Поэтому единственно верное решение — избавиться от опеки.

— Вы хоть пресловутое завещание-то покажите. А то, понимаешь ли, наследница миллионов, и такое непочтительное отношение.

Ко мне уже вернулось самообладание. Я вновь стала самой собой. Ничто нас в жизни не сможет вышибить из седла.

— Разумеется, покажем. Не здесь. Не тратьте понапрасну свое и наше время. Одевайтесь.

— Я надеюсь, без свидетелей одеться могу?

— Не волнуйтесь, Татьяна Александровна, я отвернусь. — Капитан скупо улыбнулся.

Я одевалась не спеша, как в замедленном кино. При необходимости я могу сделать это по-солдатски, за сорок пять секунд. Но в этот раз на облачение в свитер я потратила не менее двух минут. Когда мужчина теряет терпение, он теряет и бдительность. А тут целых трое мужчин.

После свитера я еще побродила по квартире в поиске часов. И наконец, решив, что терпению моих новоиспеченных опекунов наступил предел, вышла в прихожую.

План мой был обмозгован, и я приступила к его исполнению. Прежде всего обувь. Она должна быть удобной, поэтому сапоги на высоком каблуке отпадают. Я достала из шкафа ботинки, которые в шутку величаю коньками, и, надев их, не спеша зашнуровала.

Все трое стояли за моей спиной, уже закипая. Шапка, конечно, вязаная. Только она сможет соответствовать верхней одежде, которой я намерена воспользоваться. И еще у нее огромное преимущество — она без труда поместится в мою миниатюрную сумочку. На шею вместо шарфа цветной платок — необходимая деталь для перевоплощения.

— Ой, пардон, я сумочку возьму.