За Москвою-рекой

—      Позвольте дать вам один совет, — сказал Варочка, — будьте осторожны, не доверяйте Толстякову. Он человек хитрый, с больным самолюбием, ему будет неприятно, если кто-нибудь другой сумеет работать на этом комбинате лучше, чем он. Василий Петрович не особенно разборчив в средствах, от него всего можно ожидать! — Варочка встал.

Власов не пропустил его слова мимо ушей, но и не стал поддерживать разговор на эту тему. Он протянул бухгалтеру руку и перевел речь на другое:

—      Значит, начали, Сидор Яковлевич?

—      Что ж, как говорится, бог в помощь! — Варочка пожал руку директору и вышел.

Глядя вслед бухгалтеру, Власов мысленно продолжал беседу с начальником главка. «Мы тоже не лыком шиты, уважаемый Василий Петрович, это вы имейте в виду и не надейтесь, что вам удастся запугать и остановить нас. Вы против реконструкции? Пожалуйста! Никакой реконструкции и не будет. Очередные оргтехмероприятия по обеспечению плана и ничего больше. Привычные вашему уху слова, не правда ли? Теперь-то, я надеюсь, вы будете довольны!.. Да, ничего больше», — повторил он и, пересев на свое место за письменным столом, позвонил в лабораторию.

—      Николай Николаевич, вычеркните из всей документации слово «реконструкция» и никогда не повторяйте его... Чем заменить? Ну, хотя бы словами «оргтехмероприятия»... Если вам так хочется, то назовите это «улучшением технологии»... По мне — хоть горшком назови, только в печку не ставь... Дело не в названии. Соберитесь с начальником цеха, пригласите мастеров и срочно составьте график перестановки оборудования... Приступим в субботу, используем выходной день. Главное для нас — не допускать больших простоев. Следите за этим, прошу вас!

Он взял лист бумаги и, обдумывая каждое слово, написал подробный приказ, напоминающий скорее дипломатический документ, чем деловую директиву. В приказе ни разу не упоминалось слово «реконструкция», а только перечислялись работы по ремонту оборудования в красильно-отделочной фабрике и некоторая перестановка, назначались ответственные на каждом участке лица. Общее руководство всеми работами » возлагалось на инженера Никитина Н. Н.

Решительный шаг сделан, пути отступления отрезаны. У Власова было такое ощущение, словно с его плеч свалилась огромная тяжесть.

2

С самого утра дела у Сергея не ладились. Принимая смену, он обнаружил, что барки не чищены, нет свободных тележек — все заняты крашеным товаром, — суровье для заправки первой партии не заготовлено.

—      В чем дело? — недовольно спросил он у сменщика, расписываясь в журнале.

—      Не успели, — смущенно ответил тот. — Ночью не хватало пара, давление на котлах дошло до нуля. Еле-еле покрасили пять партий вместо семи, и то за качество не ручаюсь.

—      Выходит, сами провалились и нас за собой тянете? Не по-товарищески это...

—      Сергей, честное слово, не виноваты, так получилось. — Сменщик чувствовал себя неловко. — Можно сказать ребятам, останемся, поможем, — устало предложил он.

—      Да ладно уж, идите! После ночной смены какая помощь от вас... Сами справимся.

До начала работы оставалось семь минут. Сергей собрал свою бригаду в кабинете мастера.

—      Дело дрянь. Видали, как сдали нам смену? Дневной план запросто можем завалить. Придется поднажать, — сказал он.

—      Ты договорись с кочегарами, чтобы паром обеспечили, а мы постараемся,—ответил комсорг Володя Козин.

—      Правильно, пар будет — наверстаем, — поддержали его остальные.

—      Хороша работа! — заворчал татарин Нуралиев. — Лодырь себя жалеть будет, другой ломай за него спина. Зачем принимай такой смена, бригадир?

—      Не шуми, Нуралиев, — остановил его Сергей,— понимаешь, они и так план не выполнили.

—      Сам не выполняй, а товарищ не подводи. Такой хороший привычка есть, слыхал?

—      Опять сорок пять! Не успели они, понятно? Пара не хватило! Пошли, ребята, работать,— поднялся с места Козин.

—      Постой, — задержал его Сергей. — Володя, вы с Костей Лазаревым готовьте барки, а остальным быстренько разгрузить тележки. Я сбегаю в котельную, а оттуда за суровьем.

Только к восьми часам успели сделать первую заправку, сорок минут драгоценного времени было потеряно. Не успели наладить работу, как стряслась новая беда: по-видимому, разговор Сергея с кочегарами подействовал — они усиленно шуровали топки, и вскоре пар потек по трубам в успевшую остыть за ночь красилку. Смешиваясь с холодным воздухом, пар превращался в густой туман. Вскоре заволокло все — машины, людей. В темноте столкнулись две тележки, и легкий товар, который нужно было выкрасить в цвет электрик, упал на грязный пол.

—      Что вы наделали? — рассердился Сергей. — Опять одну черноту будем гнать. Погодите, придет Осип Ильич и задаст нам жару!

—      Жар не надо, свет надо! — закричал в ответ откуда-то Нуралиев.

Днем из проходной позвонили в цех и сообщили, что поммастера Полетова просят выйти по срочному делу.

Сергей заволновался: не случилось ли чего с матерью? Он оставил ее одну, ключи передал соседке, попросив навещать больную, а сам поспешил на работу.