За Москвою-рекой. Книга 1

— Не говори! Дело государственное, прочтет! А нет — так мы в ЦК партии пойдем и все расскажем.

— Конечно, нескладно получается… — Ненашев задумался. — Знаешь, как надо действовать? Соберем станки у нас на комбинате и покажем директору. Алексей Федорович не захочет их принимать, поднимет шум.

— Это верно, в нем другом, а в станках он здорово разбирается, — сказал Антохин. — У меня как-то га ночной смене станок разладился, хлопает. Я и так и сяк — ни черта не получается. Откуда ни возьмись Власов с обходом идет. «Что это у вас, товарищ Антохин?» — спрашивает. Я оробел и признался: никак-де не пойму, в чем дело. «Эх, говорит, тряхнем-ка стариной, что ли». Пиджак снял, закатал рукава, взял ящик с инструментами и давай работать. Измазался весь, а станок наладил. Хороший хозяин, разбирающийся, — жаль, что работать любит в одиночку.

— А на кого ему опереться? На Морозову, что ли? На Баранова? Механик тоже хорош, тени своей боится, — махнул рукой Ненашев.

— А мы-то с тобой? Или за производство не болеем? Обратись он к рабочим — дело пошло бы веселей. Ты бы поговорил с ним, Матвей Григорьевич, по душам, по-дружески. Поймет.

— Что же, поговорить можно… Пошли, что ли?

Они вернулись на завод. Там, под навесом, стояли запакованные в ящики, готовые к отправке станки.

Антохин с сердцем пихнул ящик ногой.

— От безделья больше, чем от работы, устаешь! — Он достал из кармана пачку папирос и закурил.

— Не говори! На фронте руки тосковали по работе. Бывало, лежишь в землянке и все фабрику вспоминаешь. Поверишь, даже во сне станки ремонтировал.

К ним подошел пожилой диспетчер транспортного отдела завода.

— Отдыхаете?

— Факт, отдыхаем. Говорят, от работы лошади дохнут, — огрызнулся Антохин.

— Оно, конечно, так, но, похоже, вашему безделью конец приходит. Завтра к восьми автомашину запланировали. Погрузите — и с богом, — сказал диспетчер.

— Завтраками кормить вы мастера. Вчера то же самое говорили.

— Нет, на этот раз в самом деле, всерьез. Сам директор приказал: «Подайте, говорит, им машину, и пусть убираются. А то эти текстильщики много воображать начали, скандалят и всем работать мешают».

— Ладно, мы с вашим директором еще встретимся, тогда и разберемся, кто из нас воображает!

Диспетчер покачал головой.

— Не проспите! Завтра в восемь, — повторил он.

К одиннадцати часам следующего дня Ненашев с Антохиным вошли в кабинет директора комбината.

Власов поднялся им навстречу.

— Наконец-то! Я вас еще вчера ждал…

— Не вышло, автомашину не дали. Зато теперь все в порядке, станки разгрузили. Куда их ставить будем? — спросил Ненашев.

— Мы уже приготовили им место в первом этаже. Садитесь, рассказывайте.

— Алексей Федорович, соберем станки — сами увидите. — Антохин повернулся к товарищу. — Так, Матвей Григорьевич?

— Так, — невесело подтвердил тот.

Власов порылся в ящике стола, извлек оттуда папку и начал ее перелистывать.

— Я тут познакомился с технической документацией и ничего утешительного не нашел. Неужели станки в самом деле тихоходные?

— Сто двадцать оборотов в минуту. По хронометру проверяли, — ответил Ненашев.;

— А если вот здесь поставить шестеренку диаметром побольше? — Власов показал пальцем на чертеж.

—. Оборотов пять еще можно натянуть. Да дело не только в этом, Алексей Федорович. Вся конструкция никуда: неудобная каретка, тяжелый батан, сложные автоматические устройства. На такие уродины погонялок не напасешься — ломаться будут, — да и ткачихе нелегко будет работать на них.

— Погоди ты, Матвей Григорьевич! Условились — ничего не говорить, а ты взял и все выложил! — Антохин покосился на Ненашева.

— Говори не говори — от этого станки лучше не станут…

— Ладно, подымать панику раньше времени не будем. Посмотрим их в работе, тогда и решим… Сколько времени вам нужно, чтобы собрать станки?

— Основные узлы мы собрали на месте и запаковали. Думаю, дня три хватит, — ответил Ненашев.

— Хорошо! Сегодня отдохните, а завтра за дело. — Власов пожал им руки.

2

В первый же день по возвращении из отпуска Сергей явился в лабораторию к Николаю Николаевичу.

— А! Сергей Трофимович, добро пожаловать! Соскучились мы тут по тебе, — радостно встретил помощника Никитин и, внимательно посмотрев на него, добавил: — Изменился ты что-то, похудел…

— Ничего удивительного, сами были студентом, знаете!

— Как не знать, знаю! — отвечал Никитин. — По целым месяцам учебника не раскрывали, а во время сессии ходили как ошалелые, глаз не смыкали! Какие отметки?

— Три четверки…

— До пятерок не дотянул, значит?

— Вы же сами говорили — на пятерки учатся или зубрилы, или будущие книжные черви. А я и не то и не другое…

— Я тогда пошутил! Пятерка — вещь неплохая!

— Ничего, с меня хватит. Как говорят наши студенты: «Грамм здоровья дороже тонны знания». В будущем семестре поднажму — будут и пятерки. Плохо другое — с дипломным проектом ничего не получается. Завуч о барке и слышать не хочет. «Нечего, говорит, мудрить. Есть утвержденные министерством темы, возьмите их и разрабатывайте». Требуется ваша помощь.

— Вот тупицы, привыкли работать по указке! Я поговорю с директором. Готов даже быть твоим руководителем по диплому.