За нами Москва

По распоряжению командующего Западным фронтом в мою группу были последовательно включены воздушно-десантный отряд капитана Суржика, 250-й воздушно-десантный полк и 329-я стрелковая дивизия. Вначале все эти войска имели свои задачи в тылу противника и подчинялись другим штабам, некоторые — непосредственно штабу фронта. Но как только они попадали в тяжелое положение, их сразу же переподчиняли штабу корпуса и на нас возлагалась особая ответственность за их спасение. Такие дополнительные заботы были обременительны. Но мы свято соблюдали солдатское правило: сам погибай, а товарища выручай.

Нечто подобное произошло и с 8-й воздушно-десантной бригадой. Она была подчинена мне 6 февраля, когда нас разделяли крупные силы противника. Пришлось помочь десантникам вырваться из окружения. 13 февраля я впервые говорил по телефону с командиром этой бригады подполковником А. А. Ануфриевым. Он доложил о боевых делах парашютистов, о том, что они вывели из строя участок железной дороги в районе Реброва и автомагистраль в районе Таратонова. Десантникам удалось также разгромить штабы 5-й танковой дивизии и 11-го пехотного полка противника. Подполковник Ануфриев сообщил, что бригада овладела населенными пунктами Мармоново, Савино, Дяглево и удерживает их. В Дяглеве парашютисты установили локтевую связь с 41-й кавалерийской дивизией.

Казалось, с 8-й воздушно-десантной бригадой все теперь благополучно, за нее можно не беспокоиться. Но уже на следующий день противник снова овладел деревней Дяглево. Парашютисты опять были отрезаны от корпуса и попали в тактическое окружение. Тогда я решил оставить на участке Селиванове, Стогово, Забново в качестве прикрытия 329-ю стрелковую дивизию и 250-й воздушно-десантный полк, а главные силы повернуть на Семлево, чтобы помочь 8-й воздушно-десантной бригаде. Уничтожение вражеского гарнизона в этом сильно укрепленном опорном пункте обезопасило бы нас от ударов с тыла. Кроме того, мы располагали сведениями, что в Семлеве есть большие склады продовольствия и фуража, в чем мы остро нуждались.

1-й гвардейской кавдивизии и 114-му лыжному батальону, наступавшим на Семлево, не удалось произвести неожиданную и стремительную атаку. Помешал глубокий снег. Спешенные эскадроны продвигались вперед очень медленно. У противника было много боевой техники, особенно минометов. Под плотным огнем гвардейцы залегли, а потом начали продвигаться вперед ползком. Артиллерия и 107-миллиметровые минометы 1-й гвардейской кавдивизии не могли оказать своим войскам эффективной поддержки из-за нехватки боеприпасов. После нескольких часов напряженного боя 160-й и 96-й кавалерийские полки овладели юго-восточной окраиной села, но дальше продвинуться не смогли. Они были остановлены огнем многочисленных орудий, пулеметов и контратаками фашистских танков.

11-й и 131-й кавалерийские полки подошли к восточной окраине Семлева. Левее их наступала 75-я легкая кавдивизия. Ломая сильное сопротивление врага, бойцы продвигались медленно.

Радисты штаба корпуса перехватили несколько радиограмм коменданта Семлева майора Штейнбока своему командованию. Майор сообщал, что гарнизон окружен «казаками и партизанами», и настоятельно просил помощи.

На подкрепление осажденному гарнизону фашисты перебросили из Вязьмы два батальона с танками. Эти батальоны были укомплектованы разжалованными офицерами и насчитывали девятьсот — тысячу человек каждый. Один из батальонов только что прибыл из города Ульма.

Над нашими боевыми порядками то и дело появлялись гитлеровские самолеты. Бомбежка не превращалась даже ночью. Фашисты сбрасывали осветительные ракеты и разыскивали цели.

Наивысшего напряжения бой за Семлево достиг 15 февраля. Немцы продолжали получать подкрепления, их силы увеличивались. Нашим гвардейцам приходилось отражать частые контратаки гитлеровских танков и пехоты, которые поддерживались сильным артиллерийским и минометным огнем. Части несли большие потери.

В этот день 8-я воздушно-десантная бригада вырвалась из окружения и присоединилась к главным силам группы. Ко мне явились командир бригады подполковник Ануфриев и комиссар Распопов. Они доложили, что в бригаде осталось лишь триста восемьдесят человек.

— Могу вас обрадовать, — сказал я. — Кавалеристами собрано около двухсот парашютистов, рассеявшихся во время выброски. Принимайте их под свое командование.

Для удобства управления я подчинил подполковнику Ануфриеву отряд капитана Суржика. По распоряжению штаба фронта на пополнение бригады было сброшено еще триста парашютистов. Таким образом, бригада снова стала боеспособной.

Наступление на Семлево нам пришлось прекратить, не доведя его до конца. 17 февраля главком Западного направления приказал моей группе обойти Вязьму с запада и перехватить железную дорогу Вязьма — Смоленск. В это же время 11-й кавалерийский корпус полковника Соколова, наступавший с севера, должен был выйти на автомагистраль.