За нами Земля!

— Сержанты Рейн и Браун мертвы, — ответил Маккензи. — Остальные отделались легким испугом.

— Повреждения?

— Хвост раскурочен, мы потеряли хвостовую и верхнюю турели. Правый двигатель в щепки. В левом погнут ротор, но он еще фурычит. Пусть не до самой Земли, но до Марса точно дотянем.

— А пришельцы?

Лейтенант замолчал, отведя глаза. Отодвинув Джима, Бред посмотрел на радар. Среди метеоритов и обломков эскадрильи четко выделялась сигара дредноута по левому борту, чуть позади.

Отпихнув бортинженера, Купер вскочил с кресла и вскарабкался по лестнице туда, где некогда была верхняя турель. На счет турели Мак соврал. Вражеским огнем снесло только колпак, а сама установка выглядела невредимой.

Но не это главное. Главное — инопланетный крейсер, мерцающий двигателями на границе пояса астероидов. Белибердянцы успели потушить пожар, лишь из пары пробоин вырывались клубы дыма. Над поврежденными участками сновали дроны, восстанавливая корпус прямо на глазах. Тоже живы, твари! Курс звездолета не изменился — нос корабля все еще был устремлен к Земле.

— Связь? — спросил капитан, вернувшись в кабину.

— Связи нет, — развел руками Престон.

— Ну что, командир, домой? — с надежной осведомился Маккензи.

— Домой, — горестно усмехнулся Бред. — Куда это — домой? Будет ли он там — дом, когда мы вернемся? Или пустыня, выжженная пришельцами?

— И что ты предлагаешь? — удивился бортинженер. — Бежать? Куда?

— Нет, не бежать! — резко выкрикнул Купер, ударив кулаком по приборной доске, отчего стрелки приборов подпрыгнули. — Я предлагаю дать бой!

— Бой? — рассмеялся лейтенант. — Дать бой? Да у нас не осталось ни единой бомбочки! Даже самой маленькой! А если б и была… да мы целой эскадрильей бомбили эту штуку! А ей хоть бы хны! Чем сражаться-то?

— У нас есть наш верный SuperAvanger, — возразил капитан. — Разгонимся, насколько сможем, и протараним его двигатели к чертовой матери!

— Самоубийство, — хмыкнул Престон.

— Самоубийство… но может сработать, — задумчиво произнес Мак. — Если от взрыва YB-24 запустится цепная реакция, перегреет ядерный реактор и он шандарахнет ко всем чертям… правда, мы не узнаем — получилось, или нет…

— Да, — кивнул пилот. — Это подвиг, о котором никто не узнает. Мы останемся безвестными героями в числе многих, павших сегодня. И неизвестно, получится или нет. Мы все давали присягу, но я не в праве просить вас пожертвовать собой. Предлагаю голосовать. И я пойду на таран только лишь если решение будет единогласным. Но я хочу напомнить всем и каждому, что отступать некуда. За нами Земля. Там — наш дом, наши родные и близкие. Дети, жены, сестры, матери. Наш удар — это слабая надежда. Но если мы сбежим, поджав хвост, как трусливые псы — надежды вообще не будет никакой. Мы все равно погибнем, но тогда окажется, что все, к чему шло человечество тысячи лет — зазря. Не будет больше никакого человечества, не будет развиваться над Капитолием звездно-полосатый флаг. Будет только тирания белибердянцев. Что скажете, друзья? Мы войдем в историю безвестными героями, или легендарными трусами?

Командир замолчал, возбужденно дыша. Столь длинных и зажигательных речей он не произносил никогда ранее. Не было повода. Не будет и в будущем. В глазах Купера сверкал огонь, а на устах застыла мечтательная улыбка.

— А вы точно уверены, что это — вторжение? — раздался в наушниках голос Шона. — Мы же не знаем, почему замолчали внешние колонии! Они точно уничтожены? Не может быть какой-то ошибки?

— Аналитики Пентагона совершенно точно сказали: это вторжение, — отрезал Бред. — А Пентагон не может ошибаться. Я жду ответа, герои. Каким будет будущее человечества? Свободным и независимым, или темными веками диктатуры пришельцев, попирающих идеалы демократии?

— Но это всего один корабль! — возразил бортстрелок. — Многое ли мы изменим? За ним придут другие. Возможно — сотни. А, может быть — тысячи!

— Придут, — согласился капитан. — Но когда? Мы дадим Земле бесценное время. Время, чтобы собрать силы, приготовиться. Даже одна лишняя секунда жизни Земли — уже великая ценность. А мы подарим человечеству годы! Десятилетия! Или ты струсил, сержант?

— Никак нет, сэр, — неуверенно произнес О'Хара.

— Тогда — голосуем!

— К черту все, — махнул рукой Джим. — Давай поджарим их инопланетные задницы. Я за.

— Я клятву давал под присягой — защищать свободу и независимость Земли, — пожал плечами Маккензи. — До последней капли крови. Стало быть, я готов залить своей кровью захватчиков. Чтобы они захлебнулись ею, проклятые ублюдки.

— Шон?

— Я с вами, сэр, — прозвучал в шлемофонах голос сержанта.

— Решено, — кивнул Бред Купер. — Sic semper tyrannis!

Тед занял место погибшего Билли Рейна в верхней турели. Его голова торчала из разбитого фонаря как булавочное ушко. Зарядов осталось негусто — процентов десять, не больше. Но и жить им осталось недолго. Минут пятнадцать, не дольше. Мак взялся за рукоять управления огнем, положив указательный палец на спусковую скобу, поверх гашетки и развернул стволы по курсу.